Это текст, который был изначально опубликован на nawaat.org. Нам кажется, что в нем описывается яркий пример того, что может быть в нашей стране и каким образом надо разбираться с диктаторами и любой властью. Однако статья не отображает мнение коллектива на происходящие события в Тунисе.
Я являюсь частью того поколения, которое прожило всю жизнь в Тунисе под неограниченным правлением президента Бен Али.
В школе или колледже мы постоянно опасаемся говорить о политике: “Повсюду доносчики” – говорят нам. Никто не решается публично говорить о политике; никто друг другу не доверяет. Твой сосед, твой друг, продавец в лавке, где ты обычно покупаешь продукты – любой может быть информатором Бен Али: а ты или твой отец разве хотят, чтобы их насильно увезли в неизвестном направлении в 4 часа утра?
Мы растем с этим страхом перед активизмом – мы продолжаем учиться, веселиться не смотря на политику.
В старших классах школы мы узнаем о проблемах “королевской” семьи и слышим истории тут и там о родственниках Лейлы (Трабельси – жена президента), которые получили контроль над отраслью промышленности, которые присвоили землю очередного человека, у которых дела с итальянской мафией. Мы говорим и обсуждаем это между собой – все знают о том, что происходит, но никто не предпринимает никаких действий. Мы быстро узнаем, что тунисское телевидение – худшее телевидение из всех. Все посвящено славе президента Бена Али, которого всегда показывают с самых лучших ракурсов. Мы знаем, что он красит свои волосы в черный цвет. Никому не нравится его жена – у нее деревянная улыбка и поэтому она никогда не выглядит искренней.
Мы не живем, хотя и думаем, что живем. Мы думаем, что все было в порядке, так как мы часть среднего класса, но мы знаем, что если днем кафе забиты, то это из-за того, что безработные собрались, чтобы обсудить футбол. Первые ночные клубы открываются и мы отправляемся гулять, выпивать и наслаждаться ночной жизнью Суса и Хаммамета. Рассказывают уже другие истории – о Трабельси, который сильно побил кого-то только из-за того, что он это хотел сделать. Мы обмениваемся историями, тихо, быстро. По-своему это наше мщение: распуская слухи, появляется заговорщическое ощущение.
Полиция боится: если вы скажете, что вы из приближения Бен Али, то для вас откроются все двери, в отелях предложат лучшие комнаты, парковка станет бесплатной, а правила дорожного движения будут не для вас.
Интернет заблокирован, а цензурируемые страницы отображаются как “не найденные” – словно они никогда и не существовали. Дети обмениваются прокси и одна из самых распространенных фраз сегодня – “у тебя есть рабочая прокся?”
Мы все знаем, что Лейла пыталась продать тунисскую землю, что она хочет закрыть американскую школу в Тунисе, чтобы открыть свою собственную – как я уже сказал, ходят слухи. По интернету и под партами мы передаем “La régente de Carthage” (спорная книга о Лейле Трабельси и ее семье в Тунисе). Мы любим нашу страну и мы хотим, чтобы ситуация поменялась, но здесь нет организованного движения: толпа требует, но нет лидера.
Коррупция, взятки – мы просто хотим чтобы этого не было. Мы начинаем пытаться уехать учиться во Францию, Канаду – это трусливо и мы это знаем. Оставляя страну “всем им”. Мы уезжаем во Францию и забываем, возвращаемся на каникулы. Тунис? Это пляжи Суса и Хаммамета, ночные клуб и рестораны. Огромный Клаб Мед.
А затем ВикиЛикс раскрывает то, о чем все шептали. А затем молодой человек сжигает себя. А затем 20 жителей Туниса убиты в один день.
И впервые мы видим возможность для восстания, возможность для мести “королевской” семье, отобравшей все; возможность для уничтожения порядка, который сопутствовал нашей молодости. Образованная молодежь, которая устала и готова пожертвовать всеми символами бывшего автократического Туниса для новой революции: Жасминовой Революции – настоящей революции.