В своей статье от 6 февраля, озаглавленной «Рак на теле движения Occupy», Крис Хеджис пытается анализировать политические взгляды и практики борьбы чёрного блока. Крис называет эту группу «проклятием движения». И хотя в глаза бросается тот факт, что мистер Хеджис посвятил немного своего времени исследованию доступных печатных материалов, в его статье нет ни одной цитаты и ни одного высказывания сторонника или участника акций чёрного блока. Ни тех, кто действовал в рамках протестов Occupy, ни тех, кто принимал участие в других чёрных блоках, организованных на территории США. В то же время, ознакомиться с точкой зрения этих людей достаточно легко, учитывая изобилие анархических блогов, сайтов, газет и журналов (где обсуждаются как само движение Occupy и чёрный блок, так и применение тактики чёрного блока в ходе протестов Occupy).
Недочёт существенный — и всё же я не могу обвинить мистера Хеджиса в ленности. Ведь он раскопал экземпляр анархического журнала 10-летней давности (выпущен в штате Орегон). Именно в этом артефакте анархической публицистики он черпает большую часть своих цитат (из одной совершенно конкретной статьи). Речь идёт о журнале «Зелёная Анархия». Именно на основании этого журнала Хедж [sic.] делает никак иначе не подтверждённое ил крайне неадекватное заявление о том, что анархо-примитивист Джон Зерзан, в прошлом — один из редакторов журнала, является «одним из основных идеологов движения Чёрный Блок». На самом деле, чёрный блок (как тактика, а не движение) зародился в Европе и попал в США без какого-либо участия Джона Зерзана. Единственное, что связывает Зерзана с тактикой чёрного блока — это что он является одной из немногих общественно заметных фигур, которые признают полезность этой деятельности.
Так почему вообще имя Джона Зерзана упомянуто в статье Хеджиса? Скорее всего, для того, чтобы связать статью с журналом Зелёная Анархия. А зачем понадобилась Зелёная Анархия? Зелёные анархисты (или анархо-примитивисты) на самом деле составляют незначительную часть всех тех, кто принимает или принимал участие в акциях чёрного блока последних десятилетий. Профсоюзные анархисты, анарха-феминистки, социальные анархисты, индейские анархисты, христианские анархисты, а также старая добрая неформальная молодёжь, студенты, иммигранты, родители и так далее и тому подобное — вот неполный список участников и участниц акций чёрного блока.
Но мейнстримовой аудитории, которая так легко даёт себя запугать, необходимы радикальные, иррациональные и страшные анархисты. Именно такими легко при желании представить анархо-примитивистов. И именно такого рода манипуляциями занимается мистер Хеджис.
Несмотря на крайне сомнительную связь между Зелёной Анархией и использованием тактики чёрного блока в движении Occupy (лично я считаю, что связь и вовсе отсутствует), автор заметки очень предвзято описывает журнал, чтобы запугать читателей и увести их подальше от взвешенных политических суждений, лежащих в основе тактики чёрного блока. Для наиболее здравомыслящих из своих читателей Хеджис заготовил крайне небрежные и необоснованные суждения вроде «анархисты из Чёрного Блока противостоят всем организованным общественным движениям… Их действия мешают всем нам».
Хеджис пытается представить широко известного в интеллектуальных кругах Зерзана в качестве ничем не примечательного сторонника идей Теда Качински (Унабомбера). Вот как описывал Зерзана один из репортёров NBC: «один из самых умных виденных мною людей», «очень спокойный, разумный и миролюбивый человек». Зерзан намного более сложная личность, чем его пытается представить Хеджис, но всё это лежит вне интересов автора раковой заметки. Характеристика, которую он даёт Зелёной Анархии, а вслед за тем и всем анархистам из чёрного блока, основана на одной-единственной статье, которая была перепечатана в Зелёной Анархии десять лет назад. При этом Хеджис умалчивает не только о том, что сама статья («САНО не по-Анархии») вызвала множество противоречивых отзывов и дебатов, но и о том, что Зелёная Анархия предоставили место для публикации ответов некоторых сапатистов, которые раскритиковали статью за «высокомерный, бестолковый колониальный подход».
Открытость к дебатам и критике — очевидные характеристики Зелёной Анархии. Этих самых характеристик так не хватает журналистской деятельности самого Хеджиса. Манипуляции, мелочные придирки и откровенная ложь — вот что лежит в основе его аргументации. И всё это ясно даёт понять, что для этого известного журналиста честность — нечто, что он может предложить только достаточно богатым и влиятельным людям, которые смогут подать на него в суд и выиграть дело. Безусловно, этот подход очень популярен в Нью-Йорк Таймс, издании, где Хеджис трудится уже много лет.
Медицинская терминология статьи Хеджиса, описывающая анархистов не иначе как «раковую опухоль», должна вызвать тревогу у любого адекватного читателя. Поскольку игра на образах заразы — это проверенная временем тактика, столь любимая властями и медиа, когда возникает нужда оправдать репрессии. Подобную риторику уже использовали в прошлом против американских индейцев, евреев, коммунистов и многих других. Совсем недавно полиция и правые перешли к гигиенической терминологии при описании акций движения Occupy: вопросы заботы о здоровье населения поднимались с целью оправдать насильственные выселения и вызвать чувства отвращения и брезгливости.
В общем и целом, Крис Хеджис играет на страхах обывателей ради того, чтобы дисредитировать «анархистов из Чёрного Блока». Никакого намёка на солидарность. Однако скрывающиеся под чёрными масками люди были составной частью протеста: они участвовали в дебатах, организаторской деятельности, готовке, уборке и тому подобном. В десятках городов. Анархисты принимали участие в подготовке к Occupy Wall Street, а также сыграли решающую роль в организации и осуществлении всеобщей забастовки в Оуклэнде и последовавшей за этим портовой блокаде портов Западного Побережья. Другими словами, во всех наиболее сильных акциях движения Occupy.
Сам факт того, что участники Occupy Oakland смогли выйти в количестве 2,000 человек и часами вести бои с полицией в ходе попытки захвата здания на фоне неуклонного уменьшения сторонников Occupy в других городах, — лучшая иллюстрация к словам Хеджиса о том, что анархисты пытаются «похитить» движение и что анархические тактики отпугивают людей. Напротив, анархисты — плоть и кровь движения Occupy, их методы борьбы нашли живой отклик у намного большего числа людей, чем такие методы борьбы как «заламывание рук в пацифистской истерике» и «среднеклассовый реформизм карьеристов» (вроде Криса Хеджиса).
Возможно, что адекватность применения агрессивных тактик в ходе уличных демонстраций — это что-то, что было бы полезно обсудить. И сами анархисты неоднократно поощряли подобные дискуссии. Но Хеджису они не интересны — он спешит закидать всех говном. Он называет анархистов из чёрного блока не иначе как «ниспосланный богом дар для системы наблюдения и полицейского государства». Он прибегает к паранойе и теории заговоров для того, чтобы отвлечь публику от того факта, что правительство и СМИ поочерёдно то пели осанны, то угрожали движению Occupy с целью навязать ему этику ненасилия.
И сторонники ненасилия в движении практически установили диктатуру ненасилия. Они делают всё, чтобы избежать каких-либо открытых дискуссий на эту тему. Вместо этого ненасилие навязывается при помощи манипуляции, игры на страхах, сотрудничестве с полицией (когда всё остальное не сработывает, они сдают копам своих оппонентов). Сам Хеджис говорит о том, что нелегальные и агрессивные методы борьбы не могут существовать в пространстве «безопасности для мам и пап». Он явно игнорирует тот факт, что многие вооружённые движения сопротивления организованы вокруг нужд мам и пап, в том числе, наш любимый пример, Сапатисты. Он также с пренебрежением отзывается о концепции разнообразия тактик как о «убивающем разум клише». То есть сознательно игнорирует — лишь один из множества примеров — эпизод, когда в ходе многих недель вдумчивых дебатов люди смогли прийти к “Сэнт-Польским принципам“: в результате сотни тысяч людей с разнообразынми политическими взглядами смогли собраться вместе в 2008 для протестов против национального съезда республиканской партии (RNC 2008).
Как нетрудно предположить, Крис Хеджис использует имя Мартина Лютера Кинга младшего для придания веса своей позиции. Он снова противоречит самому себе: утверждая, что «корпоративное государство» хочет, чтобы протестующие дрались с копами и уничтожали частную собственность, он забывает, что это самое корпоративное государство поклоняется пацифистам вроде Кинга (вернее сказать, поклоняется искусно подретушированному образу Кинга), одновременно демонизируя или замалчивая не менее значимых Малькольма Икс и Чёрных Пантер. Не менее предсказуемо и то, что Крис Хеджис забывает упомянуть, что Кинг выражал поддержку бунтующей городской молодёжи: той самой молодёжи, современных представителей которой Хеджис называет «тупицами» и «раковой опухолью». Очень иронично, что Хеджис упоминает знаменитую Бирмингемскую кампанию, в результате которой, якобы, был положен конец сегрегации. То, о чём забывает упомянуть как сам Хеджис, так и другие идеологи-пацифисты, — это что Бирмингем был полной копией провальной кампанией в Олбани (в ходе которой всех участников протестов закрыли без малейших экивок в сторону их предполагаемого мученичества). В чём же разница между Бирмингемом и Олбани? В том, что в Бирмингеме местная молодёжь, по горло сытая творящейся несправедливостью, взбунтовалась и выгнала полицию из большей части города на несколько дней. И власти решили пойти на переговоры с Кингом, чтобы заменить сегрегацию де-юре сегрегацией де-факто, дабы не потерять контроль окончательно.
Не менее лицемерно и то, что с одной стороны Крис Хеджис использует имя Кинга и размахивает флагом ненасильственного сопротивления и ассоциированных с ним лавров мученичества, а с другой запугивает людей угрозами полицейской жестокости и возможностью провести несколько ночей в тюрьме. Эти страхи нужны ему для того, чтобы вызвать у прозябающего в комфорте среднего класса негативную реакцию по отношению к чёрному блоку. “На прошлой неделе в Оукленде было арестованно более 400 протестующих… это указывает на эскалацию государственных репрессий и неспособность сформировать единую ненасильственную оппозицию.” Далее в подробностях описываются все те жуткие случаи полицейского произвола и условия тюремного содержания.
Мы живём в год выборов. Те, кто всё ещё сохранил веру в эту систему, или те, чья зарплата зависит от крупных профсоюзов (Демократической Партии, прогрессивных НКО), в том числе, левое крыло корпоративных СМИ, знают, что их задача — это любой ценой превратить всякое народное движение в жалкое стадо умоляющих государство о милости в будке для голосования. Лишённые посредников экспериментальные методы ведения политики движения Occupy должны отступить перед символическими акциями протеста и диалогом с существующими «властными структурами», чьих представителей мы должны «переманить на свою сторону».
Движение Occupy должно быть стерилизовано и превращено в рекрутинговый инструмент Демократической Партии. А для этого необходимо нейтрализовать его как пространство для какого-либо реального диалога, экспериментов, конфликта с властью. Наиболее революционные элементы должны быть удалены в ходе хирургического вмешательства. В эту операцию уже несколько месяцев вовлечены не только полиция и СМИ, но и некоторые карьеристы прогрессистского толка слева. И вклад Хеджиса — это лишь одна из капель.
Подобная форма кооптации и манипулирования не является чем-то новым для движения, которое цинично тиражировало образы площади Тахрир (так и не доведённое до логического конца народное восстание сотен тысяч простых людей, которые силой защищали себя от полиции, в том числе посредством поджогов полицейских участков) и заявляло о победе ненасилия в Египте.
По всему миру люди борятся за свободу и сопротивляются бесчинству богатых и могущественных. У народа США достаточно причин, чтобы присоединиться к этой борьбе, но покуда люди сводят активизм к этому запуганному «только не в моём районе!» пацифизму, покуда они подлизываются к корпоративным СМИ в надежде на то, что когда-нибудь нас представят в выгодном свете, богатым и могущественным не о чем беспокоиться.
Питер Гелдерлоос