Под предлогом аварийного состояния домов чиновники пытаются выселить людей из приватизированных квартир в историческом центре Минска, а взамен предлагают жилье в других районах города или денежную компенсацию. В очередной раз обратившиеся в редакцию жильцы попросили нас рассказать о ситуации, в которую попала старейшая жительница дома №24, одинокая пенсионерка Надежда Бокач. Недавно ее 1-комнатную квартиру оценили в 63,8 тысяч долларов (1800 за квадратный метр). Это смехотворная сумма, считают люди.

Надежде Михайловне 84 года. Старушка отпирает дверь своей квартиры на первом этаже и ведет нас на кухню.

— Говорят, квартиры в таких домах получали люди непростые, приближенные к власти. Наверное, это не так, — предположили мы, бросив беглый взгляд по сторонам.

— Партийная элита тут никогда не жила, а примкнувшие к нынешней «верхушке» тем более. Я из простой семьи, работала стиль-редактором в одной из газет, — говорит пожилая женщина. — Меня с матерью сюда переселили в 1954 году. Раньше мы жили на улице Янки Купалы, где сейчас стоит выставочный центр. Наш дом снесли — эту квартиру дали взамен. Тогда район Революционной считался не таким уж престижным. Это потом отношение к нему поменялось, когда построили торговый дом «На Немиге» и выкопали метро.

Пенсионерка рассказывает, как в прошлом году чиновники без ее ведома и согласия сняли ее с регистрации на улице Революционной и прописали в квартире на улице Нововиленской (женщина даже не присутствовала на заседании суда Центрального района, где рассматривался вопрос). Только после вмешательства в дело прокуратуры удалось отменить судебное решение о выселении.

— Нашто мне та квартира? Кухня там — 6 квадратных метров, а у меня здесь 12. Куда я шкафы дену? — вздыхает старушка. — Да и как переехать: тут и поликлиника своя, и люди знакомые. Не в мои годы, ребята, не в мои годы.

Других вариантов переселения администрация района Надежде Бокач не предлагала, и соседи посоветовали выбрать денежную компенсацию. ОАО «Проектреставрация» оценило метр в 1800 долларов.

— Совершенно очевидно, что оценщики занизили рыночную стоимость этой квартиры едва ли не в два раза, — говорит Наталья Сержанович из дома №32, которая вместе с другими соседями пришла поддержать пенсионерку. — Соседям сверху метр посчитали по 3000 долларов, и они уже переехали. Да и если смотреть предложения на рынке, то квартир с метром дешевле 2500 долларов в историческом центре вы почти не найдете. Тактика чиновников понятна: беспомощная старушка вряд ли пойдет по судам. Значит, на ней можно и сэкономить. Вот такое в нашем социально ориентированном государстве отношение к старости.

— Вероятно, при проведении оценки учли состояние квартиры, — заметили мы.

— Квартиру в таком же виде я осматривала на улице Карла Маркса, только там за метр просят 3300 долларов, — возражает Наталья. — Поверьте, жилье здесь золотое: толщина стен — метр, высота потолков — 4 метра. Зимой не холодно, а летом не жарко. Плюс ко всему памятник архитектуры. В XIX веке все же знали толк в строительстве. А на обстановку не смотрите: человек в 84 года с трудом может содержать квартиру. Надо понимать, как ей тяжело одной.

Позже мы открыли интернет-сайты и изучили предложения квартир в историческом центре. На улице Карла Маркса за метр просят от 2118 до 5000 тысяч долларов (большинство предложений — в районе 3000 долларов). На Немиге ценник варьируется от 1986 до 2857 долларов. На Интернациональной и Ленина «квадрат» стоит в районе 2300 условных единиц.

— По данным БРТИ, метр в наших домах стоит 3000 долларов, — говорят жильцы Революционной. — Но когда речь заходит о выселении, за дело берутся оценщики, за которыми стоят интересы Мингорисполкома. О независимой оценке имущества не может быть и речи.

Галине Калашниковой из дома №32, о которой мы рассказывали в предыдущих публикациях, метр посчитали по 2000 долларов, Наталье Сержанович — по 2700. Жильцы считают, что остались в проигрыше. Купить жилье в этом же районе за такие деньги, по их словам, невозможно. Тем более значительную часть суммы придется потратить на ремонт.

— Что вы намерены делать дальше? Получить предложенные деньги, требовать повторной оценки? — спросили мы пенсионерку Надежду Бокач.

— Пойду в суд, — невозмутимо ответила она.

— Знаете, сколько сегодня стоят услуги адвоката?

— Два с половиной миллиона, кажется. Эти деньги я найду.

— Тысячу долларов, не меньше, — шепчет соседка. — Только за один день адвокат возьмет миллион шестьсот тысяч.

В разговоре возникла неловкая пауза.

— Значит, залезу в долги.

— А есть у кого просить?

— У племянников. Они-то, наверное, уже строят планы. Но я еще подумаю, на кого завещание писать.

Через минуту настроение Надежды Бокач переменилось.

— Оставили бы меня все в покое. Я сюда молодая пришла, жизнь прожила, здесь и помереть хочу. Не нужны мне ни деньги, ни новая квартира, — упала духом старушка.

Мы простились с Надеждой Михайловной, перешли в другой подъезд и поднялись на третий этаж в квартиру Александра и Галины Корженевских. Семья заняла самую бескомпромиссную позицию: не согласны ни на переезд, ни на денежную компенсацию. Происходящее они называют «черным переделом» собственности при помощи административного ресурса и никак не могут добиться честного ответа на вопрос: почему капитальный ремонт дома в данном случае нельзя провести без отселения жильцов и лишения их частной собственности?

По словам Корженевских, в лихие 90-е из лакомых квартир в центре города жильцов пытались выселить бизнесмены, а теперь — государство. К 2014 году власти Минска собрались превратить улицу Революционную в пешеходную, а людей, которые прожили здесь десятки лет, посчитали лишними. После реконструкции в квартире Корженевских, например, «Мiнская спадчына» планирует открыть апарт-отель.

Дом №24 был признан аварийным и грозящим обвалом еще 2001 году. Однако люди прожили 11 лет без каких-либо происшествий. И сегодня памятник архитектуры XIX века снаружи и внутри не выдает признаков разрушения, несмотря на то, что капремонта здесь не было 50 лет.

— Мы добросовестно отчисляем деньги на капитальный ремонт, но вместо того чтобы поддержать в надлежащем состоянии памятник архитектуры, каких в Минске осталось всего ничего, власти планомерно добиваются обветшания зданий. Ведь только так они могут доказать, что проживание людей в них уже невозможно, — излагает свое видение ситуации Александр Корженевский.

Квартиру семье предлагали всего одну — четыре комнаты в почти новом доме на улице Олешева, возле Севастопольского парка. Место быть может и неплохое, но от центра удалено прилично. Обмен неравнозначный, убеждены жильцы. А веры в справедливую рыночную оценку у них уже нет.

— На судах чиновники указывают, что мы плохие родители, если вынуждаем нашу 14-летнюю дочь жить в аварийном доме. Пройдите в комнату Насти и убедитесь в обратном, — открывает дверь Александр.

А это комнаты квартиры семьи Беленковых, которая также не желает переселяться. Высота потолков — 4 метра.

— Быть может, жильцам имеет смысл заказать независимую экспертизу состояния дома? — спросили мы. — Если он не окажется аварийным, то отпадет и основание в отселении.

— Исторический центр оценивают несколько организаций. Они выполняют заказ Мингорисполкома. Значит, на объективные выводы рассчитывать, увы, не придется, — сожалеет Александр.

Корженевские и Беленковы продолжают борьбу. На днях составлены кассационная и надзорная жалобы в Минский городской суд и Верховный Суд Республики Беларусь. Люди ставят вопрос о правовой компетенции Мингориспокома. А именно, на основании каких норм и актов законодательства чиновники принимают решение о принудительном возмездном изъятии приватизированных квартир без согласия собственника. Суд Центрального района дает ссылку на закон «О местном управлении и самоуправлении», однако в документе сказано, что исполком имеет право распоряжаться только коммунальной собственностью…

Власти тем временем в открытую заявляют: если люди не могут оплатить из своего кармана реконструкцию домов в историческом центре, то должны смириться с переселением. Пару месяцев назад такую мысль высказал в интервью газете «Звязда» глава администрации Центрального района Олег Поскробко.

— Такая позиция немного собственническая: мол, пока квартира моя — я тут хозяин и ей распоряжаюсь. А если говоришь, что ты заплати миллиард рублей, чтобы сделать реконструкцию дома, то сразу ответ: а я что, виноват, что он развалился? Вы, мол, как-нибудь тут сделайте реконструкцию, но меня не выселяйте — я буду тут дальше жить. Это, я считаю, неправильно, — считает Поскробко. — Если я живу в квартире в центре города, но не могу содержать это жилье (делать ремонт, платить налоги на недвижимость и т. д.), то надо задуматься над переездом в другое место. Потому что это центр города, здесь должно быть красиво и аккуратно.

— Что после этих слов значат частная собственность, конституционные права? Как долго бы оставался в своей должности чиновник, скажи он такое не в Беларуси, а в Германии или США? — задаются вопросом жители улицы Революционной.

Герои нашей публикации убеждены: идет борьба не только за частую собственность, но и за сохранение самих зданий — историко-культурных ценностей. Есть опасение, что передача домов новому собственнику, «Мiнскай спадчыне», приведет к их уничтожению. Так уже произошло с домами №17 и 24а (памятники архитектуры XIX века). Дом №28 отселили, но так и не начали ремонтировать, и за это время он весь покрылся трещинами. Новострои подобрались вплотную к дому №32. Повидавшая две войны улица Революционная еще хранит атмосферу прошлого, но может не пережить реставрации по-белорусски.