Огонь, слезоточивый газ, резиновые пули. Таковой сейчас предстает Барселона в репортажах мировых СМИ, освещающих проведение общенациональной забастовки 29 марта. Мой личный опыт участия в испанских протестах был не столь драматичным – я был скорее типичным рядовым участником массовых протестов против введения мер экономии, охвативших Испанию. Поэтому я не смогу рассказать вам обо всех драматических моментах, происходивших в разных районах города – но попытаюсь передать свои впечатления от марша протеста.
Около 1000 человек выдвинулись из нашего района (Sant Andreu) и присоединились к общему маршу протеста, направлявшемуся к центру города. Это не были те, кого полиция считает «потенциальными погромщиками». Обычные жители города. Марш протеста вышел на шоссе Меридиана, ведущее к центру Барселоны. Настроение у людей приподнятое – это один из самых массовых маршей протеста, которые я видел. Весь город прекратил работу. Профсоюзы заявляют о 800 000 участниках марша, газета El Pais насчитала их 275 000.
В центре города заметны следы только что происшедших столкновений с полицией. На перекрестках многих дорог горят баррикады – особенно много их в богатом районе, где много дорогих магазинов. Дворники растаскивают баррикады. Витрины банков закрыты щитами, вдоль банков стоят также кордоны полиции.
Многое напоминает марши движения 15М («indignados»). Основное отличие – присутствие множества баннеров профсоюзов. Движение 15М организовывалось на базе лозунга «ни партий, ни профсоюзов», что было реакцией на предательство профсоюзов, пытавшихся заключить с правительством «социальный пакт» (по вопросу о пенсионной реформе) после проведения общенациональной забастовки в сентябре 2010-го. Один из главных профсоюзов (Unión General de Trabajadores, UGT) тесно связан с предыдущим правительством социалистов – а поскольку сейчас у власти уже правые консерваторы, то в стране обостряется и идеологическое противостояние.
Тот факт, что люди идентифицируют себя именно как рабочие, существенно повлиял на столь массовую мобилизацию. Мне встречаются в толпе и группы рабочих метро в желтых спецовках, и стильно одетые сотрудники музея современного искусства. Даже скейтбордисты протестуют против сокращения расходов – хотя может быть, они просто наслаждаются тем, что улицы города в этот день полностью свободны от машин.
Воздух наполнен слезоточивым газом, горят мусорные баки. Но между этими вспышками случаются и относительно спокойные моменты, когда люди беседуют, рассказывая друг другу о своем опыте борьбы. Один из арт-активистов группы «Как остановить зло» рассказывает о различных креативных идеях сопротивления. Он, в частности, рассказывает о попытках зарегистрировать в качестве психического расстройства такое понятие, как «Меметро» – когда люди не могут запомнить, что платить за проезд в метро необходимо, и это является социальной нормой.
Как он утверждает, подобное психическое расстройство является следствием работы защитного механизма. Оно особенно часто проявляется после травмирующих психику событий, вроде необоснованного повышения цены за проезд, некачественной работы транспорта или иных связанных с ним неудобств.
Здесь же я слышу о возникновении групп «laoiflautas» – групп пенсионеров, которые недавно оккупировали офисы ряда правительственных организаций.
Потребление энергии – один из основных способов определения эффективности забастовки. И испанские медиа сообщают, что потребление энергии упало на четверть, что предполагает существенное падение экономической деятельности. Я слышу, как говорят, что правящая партия даже распорядилась зажечь днем фонари – именно для того, чтобы увеличить потребление энергии. Испанские правые весьма хитры.
Одним из требований общенациональной забастовки является отмена нового трудового законодательства, облегчающего процесс увольнения рабочих, сокращение зарплат, внесение изменений в трудовой договор и сокращение полномочий профсоюзов при заключении коллективных договоров. Но забастовка проводится не только из-за проблемы трудовых конфликтов. Речь уже идет об обществе в целом, о мерах экономии, о демократии, о финансовой системе.
Разговоры и обсуждение всех этих вопросов проходит под саундтрек звуков стрельбы – полиция стреляет снарядами со слезоточивым газом – и, как я вскоре узнал, резиновыми пулями. В ответ в полицию запускают фейерверки. Возле El Corte Ingles, крупнейшего супермаркета на «Площади Каталонии», горит баррикада.
По мере продвижения вперед я вижу, как мелькают полицейские дубинки, и люди пытаются защититься от их ударов. Это напоминало бы театральное представление, если бы не ставшая традиционной полицейская жестокость. Но все происходящее свидетельствует о растущем противостоянии введению мер экономии. А когда запланированное урезание бюджетных расходов будет одобрено правительством, сопротивление лишь усилиться.
Оскар Рейес