В феврале 2013-го года бывший моряк и полицейский Кристофер Джордан Дорнер (р.1979) объявил войну полиции Лос-Анджелеса.
Причиной тому стало его увольнение из правоохранительных органов за дачу «ложных» показаний против сослуживцев – Дорнер обвинил свою напарницу в избиении больного шизофренией подозреваемого.
4-го февраля в Сети появился дорнеровский Anti-cop Manifesto, который проливает свет на хищную полицейскую реальность и трагичную борьбу человека против Системы. Луч публикует перевод ключевых и характерных выдержек из этого объемного исторического документа.
К моменту написания этих строк Дорнер успел убить одного полицейского, дочь капитана, участвовавшего в его увольнении, а также её жениха. Всего в списке тех, кого Дорнер собирается ликвидировать, значится порядка 40 имён.
Против «Антикопа» развязана «самая крупномасштабная операция по поимке человека в истории Лос-Анджелеса». В ней принимают участие вертолеты с инфракрасными датчиками, военные броневики и отряды с собаками. За голову Дорнера объявлена награда в 1 миллион долларов. Полиция уже ранила трёх человек, приняв их за Подозреваемого №1, который, по последним данным, скрывается где-то в калифорнийских горах. Охоту осложняет зимний шторм.
За время службы Дорнер был удостоен медалей «за службу в национальной обороне», «за Иракскую кампанию», «за службу в войне с терроризмом», «за службу в море», «за службу за границей», «за службу в резерве вооруженных сил», «за заслуги в качестве стрелка», «за владение пистолетом».
Я знаю, что те из вас, кто знаком со мной лично, не верят в сообщения прессы о том, что я решился на столь шокирующие меры и совершил все эти ужасные убийства. Вы говорите себе, что это совершенно не похоже на того человека, которого вы знали, и который всегда улыбался, с чем бы ему ни приходилось сталкиваться. Я знаю, что медиа и Полицейский Департамент Лос-Анджелеса (LAPD) будут меня поносить. Однако зло, которое я едва ли рад, но вынужден совершить, – к сожалению, необходимо, чтобы спровоцировать перемены в LAPD и вернуть себе имя. Департамент не менялся со времён Рампарта и Родни Кинга. Стало ещё только хуже. Единственное, что изменилось с тех пор, так это ранг замешанных в скандалах Рампарта и Кинга – все они были повышены до супервайзеров, переведены в командный состав и на управляющие позиции.
Вопрос в том, на что ты пойдешь, чтобы очистить своё имя?
[…]
Имя – это не просто слово. Это твоя жизнь, твоё наследие, твой путь, твои жертвы; всё то, ради чего ты так упорно работал каждый день своей жизни. Не позволяй никому бесчестить его, если знаешь, что жил, согласно собственной этике и характеру.
В августе 2007-го года я написал рапорт на офицера Терезу Эванс (с тех пор повышена до сержанта) за избиение подозреваемого (применение чрезмерной силы) во время задержания, когда мы служили в патруле лосанджелесской Harbor Division. Надевая наручники на подозреваемого (Кристофер Геттлер), Эванс ударила его дважды в грудь, и один раз в лицо. Удар в лицо нанёс подозреваемому заметную травму на левой щеке под глазом. К сожалению, после моего рапорта супервайзорам, а также следствия, которое провело Бюро внутренних расследований (детективы Вилланева и Галлегос), никаких действий не последовало.
…Вместо этого, 10 месяцев спустя, 25-го июня 2008-го года, – уже после того как я успешно завершил стажировку, и получил профессиональные сертификаты, – я был освобожден от службы в LAPD и переведён в патруль Юго-западного отделения. Совершенно очевидно, что таким образом департамент отплатил мне за рапорт на Эванс. Департамент заявил, что я соврал и выдумал факт избиения. Я обратился в Совет по Правам (Board of Rights) (департамент, занимающийся слушаниями по восстановлению на работе). Во время слушаний по моему случаю Совету было предоставлено видео, на котором Кристофер Геттлер заявляет, что был избит офицером Эванс. Кроме того, отец Кристофера Геттлера, Ричард Геттлер, подтвердил, что его больной шизофренией и слабоумием сын был избит. Тем не менее, Совет по Правам всё равно посчитал меня виновным (в даче ложных показаний) и отклонил моё ходатайство.
Капитан Фил Тайнджирайдс, входящий в Совет по Правам, оказался личным другом офицера Эванс, и был её супервайзором во время службы в участке Harbor. Следовательно, здесь возникал очевидный конфликт интересов, и я подал прошение о его отводе из Совета. Прошение было отклонено. Адвокатом LAPD в Совете по Правам был сержант Андерсон – ещё один друг Эванс, с которым они вместе патрулировали Harbor; ещё один конфликт интересов. Прошение о его замене было также отклонено.
Во время слушаний в СП, департамент безуспешно попытался определить меня как задиру и хулигана. Они заявили, что я прессовал рекрута, Авраама Шефриса, во время учёбы в академии, но выяснилось, что я, напротив, был единственный, кто вступился за Шефриса, когда другие рекруты напевали ему нацистские гимны о сожжении евреев в гетто Второй Мировой. В одном из таких концентрационных лагерей содержался отец Шефриса…
Случай с Шефрисом привёл следствие Бюро внутренних расследований к ещё одной жалобе, которую я написал на сослуживцев. Когда мы патрулировали в Голливуде, офицеры Хермилио Буридиос и Марлон Магана (по-прежнему служат в LAPD) решили озвучить свои взгляды о чёрных. Я услышал как Мегана обратился к кому-то словом «ниггер». Я сказал Мегане, чтобы он больше не использовал это оскорбительное слово, на что он ответил, «Я буду говорить его, когда захочу». Офицер Буридиос поддержал своего товарища и сказал, что тоже будет говорить «ниггер» когда ему вздумается. Я набросился на офицера Буридиоса, схватил его за шею, и начал её сжимать. Я заявил ему, «Никогда, блядь, этого не говори». Нас разняли другие офицеры. Что мне следовало сделать, так это пустить в черепа Меганы и Буридиоса по девятимиллиметровой пуле из Winchester Ranger. Ситуация была бы решена быстро и эффективно…
[…]
Я вырос в районе, где чёрное населения составляло менее 1%. Моё первое воспоминание о расизме относится к временам, когда я учился в первом классе Норволкской Христианской школы. Мой одноклассник Джим назвал меня ниггером. Мой ответ был быстрым и не фатальным. Я осадил его толчком и ударом. Он заплакал и пожаловался учителю, а учитель – директору школы. Директор отшлёпал Джима за оскорбительную лексику, но, по непонятным причинам, вылупил и меня за то, что я побил Джима, назвавшего меня ниггером. Он сказал, что хороший христианин поступает, как Иисус, и подставляет другую щеку. Вот только я не ебаный христианин, и эта старая книжка, наполненная выдумками и полу-выдумками, под названием библия, не говорит о том, что Иисуса когда-либо называли ниггером. По какому праву вы наказываете меня за то, что я защищаю свои права и требую, чтобы ко мне относились как к человеку на равных. В тот день я решил, что не потерплю расовых оскорблений в свой адрес.
[…]
К сожалению, меня не будет среди живых, чтобы засвидетельствовать момент, когда моё имя будет очищено. Вот о чём речь – речь об имени. Человек ничто без него.
[…]
Чего они не упоминали на Совете по Правам, так это длинной истории применения силы офицером Терезой Эванс за время её службы в LAPD. Она признавала это, и даже получала предупреждения от Отдела рисков (Risk management). Её известное прозвище – Чупакабра. Она им гордится и поддерживает его использование в участке. Она считает, что пустить кровь подозреваемого во время ареста – это просто весёлое развлечение. Однажды она намеренно поранила кожу подозреваемой, которую мы задержали за поливание своих жильцов водой из садового шланга. Зная, что у подозреваемой тонкая и эластичная кожа, Эванс, одев на неё наручники, сделала ей «крапивку». Той женщине было более 70-и лет, она была матерью и бабушкой, и злилась на своих съемщиков за неуплату ренты. Эванс, своими действиями ты уничтожила мою жизнь и моё имя. Время вышло…
[…]
Я испробовал всё, чтобы вернуть своё имя. […] Это – мои крайние меры. LAPD сокрыло истину, и это привело к фатальным последствиям. Действия LAPD стоили мне карьеры в полиции, карьеры в морской пехоте. У меня был допуск к особо секретной информации. Выше только у тех, кто работает непосредственно с Президентом. Я потерял своё место в командном составе Naval Security Forces. Я потерял отношения со своей сестрой и матерью, близкими друзьями. Я потерял всё, потеряв имя… Капитан Фил Тайнджирайдс, Джастин Айзенберг, Мартелла, Рэнди Квон и сержант Андерсон знали, что я невиновен, но решили выгнать меня в пользу карьеры офицера Терезы Эванс. […] Ваш день пришёл.
[…]
Я сознательный американец. Я сын, я брат, я военный. Я человек, утративший веру в систему, когда система предала, опорочила и оклеветала меня. Я прожил хорошую жизнь, и, несмотря на то, что никогда не был религиозным человеком, всегда придерживался собственного этического кодекса, ценностей подлинного северянина. Мне не нужна морская пехота, чтобы поддерживать в себе Честь, Мужество и Преданность. Всё это прошито в моём ДНК.
[…]
Вы увидите, на что способен стукач, когда вы забираете у него всё – в особенности его ИМЯ!!!
[…]
Самосохранение больше не имеет значения. Я не боюсь смерти, поскольку давно уже мёртв, с 2/1/09.
[…]
С 2005 по 2009 год, будучи офицером полиции, я насмотрелся на одни из самых отвратительных поступков, на которые только способен человек. К сожалению, большинство из них происходило не на улицах Лос-Анджелеса, но в участках и автозаказах полиции. Настоящие враги Лос-Анджелеса – не граждане и подозреваемые, но офицеры полиции…
[…]
Когда откроется правда, убийства закончатся.
[…]
Этот департамент не изменился со времён Дерела Гейтса и Марка Фермана. Эти офицеры по-прежнему служат и были переведены в командный состав, на управляющие позиции. Я исправлю эту ошибку. Известно ли вам, что офицер, избивающий Родни Кинга дубинкой на пресловутой записи, сегодня является капитаном полицейского участка? […] Известно ли вам, что Эванс, избившая мистера Геттлера, была с тех пор повышена до сержанта? […] Точно так же, как и офицер, участвовавший в первомайской резне в парке МакАртура. Сегодня он сержант.
[…]
Иногда человек нуждается в том, чтобы доказать свою доминирующую позицию, и принимает доброту другого за слабость. Это – неправильный выбор.
Увольнение офицера только потому, что он решил разоблачить культуру лжи, расизма и чрезмерного применения силы? Это должно закончиться.
Я здесь, чтобы спровоцировать перемены и установить закон. Культура LAPD должна уступить сообществу честных и хороших офицеров. Я пришёл для того, чтобы исправить и откалибровать ваши моральные компасы.
Белые офицеры, которые идут в Южное Бюро только для того, чтобы делать жертвами необразованные и неосведомленные в своих правах меньшинства, вы – мои мишени.
Чёрные офицеры-супервайзеры, которые остаются работать в Южном Бюро только чтобы отыграться на своих подчиненных белых офицерах за боль, которую их предки причиняли им, тогда еще стажерам и новичкам, вы – мои мишени.
Офицеры испанской этничности, виктимизирующие новоприбывших иммигрантов из собственного этноса. Вы называете их грязными мексами прямо в лицо и унижаете их на глазах своих коллег, чтобы получить их одобрение – вы забыли о том, что ваши отцы тоже когда-то были иммигрантами. Вы – мои мишени.
Офицеры-лесбиянки на управляющих должностях, которые ходят изо дня в день на работу с одной лишь целью: использовать свою власть (не феминизм) для унижения младших по званию офицеров-мужчин. Вы – мои мишени.
Офицеры-азиаты, которые просто стоят и наблюдают за всем вышесказанным, молча, и только потому, что «они не любят конфликты». Вы тоже – мои мишени.
[…]
Еженедельно, – бесчисленное количество раз, – офицеры задерживают кого-то, называют его подозреваемым-задержанным-обвиняемым, хотя уже до суда знают, что все доказательства указывают на его невиновность. Знаете, что они говорят, когда переворачивают с ног на голову жизнь невиновного человека? «Ему следовало сидеть дома, а не шататься по улицам, будучи похожим на подозреваемого. Да и посмотри на него, всё равно выглядит как дерьмо…».
[…]
Почему вам, граждане, должно быть жалко тех, кто с улыбкой засиживается рядом с убитыми телами ваших близких только для того, чтобы получить сверхурочные? Известно ли вам, что офицеры часто фотографируют трупы на свои мобильные и потом обмениваются фотографиями, соревнуясь за звание чемпиона ночи по жесткой сцене? И этим занимаются не только какие-то 20-и летние шалопаи, но и респектабельные 50-летние офицеры.
[…]
Никто не хочет стать убийцей полицейских. Это идёт вразрез со всем, чем я когда-либо являлся. С детства я видел в полиции своё призвание. Но, уже будучи молодым офицером, убедился, что это не подозреваемых с улицы вы должны остерегаться, а офицеров полиции…
[…]
Брэттон, Бэк, Хейс, Тайнджирайдс, Айзенберг, Мартелла, Кван, Эванс, Хернандес, Вилланова/Галлегос и Андерсон. Скрывание правды приведет к смертельным последствиям для вас и ваших семей. Я обещаю вам элемент неожиданности там, где вы работаете, живете, едите и спите. […] Мне так и не представилась возможность завести семью. Я заберу ваши…
[…]
Кван, Андерсон, Эванс и члены Совета по Правам – смотрите своим женам/мужьям и оставшимся в живым детям прямо в лицо и скажите им правду, почему ваши дети мертвы.
[…]
«Время от времени древо свободы должно освежаться кровью патриотов и тиранов», говорил Томас Джефферсон. Эта цитата не направлена к правительству США, которое я поддерживаю на все 100, но к LAPD, которое не в состоянии за собой следить…
[…]
Я знаю ваши тактики, техники и процедуры. Оценка угроз вам не поможет. Всё просто – я знаю, как вы думаете и действуете. Я знаю, как обойти вас…
[…]
…Мне нечего терять. Мои личные потери ничего не значат.
[…]
…Вы не можете иметь преимущества против противника, который лишен страха смерти.
[…]
Надеюсь, ваши аналитики сделали свою домашнюю работы, и вам известно, что, где бы я не служил, – я всегда был лучшим стрелком. Я использую против вас каждый навык, которому мне довелось обучиться на тренировках со стрелковым и артиллерийским оружием, взрывчаткой, а также на курсах по технике выживания.
[…]
Я – ходячее отягощающее обстоятельство, которое вы создали.
[…]
…Вы недооценили спящего великана. Для меня нет обычных угроз.
[…]
…У вас есть численное преимущество, но вы реакционны и предсказуемы в своих действиях. Мои сила и преимущество в том, что я непредсказуем и ничего не прощаю…
[…]
Америка, вскоре ты поймешь, что этот мир соткан из разных людей, у которых общие базовые потребности и желания для себя, своих родственников, сообществ и страны. Это свобода ЖИТЬ и ЛЮБИТЬ. Они могут есть разную еду, наслаждаться разной музыкой, говорить на разных языках, но, в целом, они не очень отличаются от тебя и меня. Это – Америка.
[…]
Мистер Фрейд, замдиректора школы Cypress HS, помните, как вы соврали моей матери и полиции о том, что вы никогда не говорили мне в личной беседе, что знаете, кто украл мои часы (Миранда)? […] Я это не забыл, и вспомнил 13 лет спустя во время слушаний в Совете по Правам. Возможно, вы можете признаться в этой лжи хотя бы своей семье. Позвоните моей матери и извинитесь перед ней за то, что соврали ей в 1996-м году.
[…]
Если это возможно, я хотел бы, чтобы мой мозг был сохранён для изучения наукой последствий влияния на человека тяжелой депрессии.
[…]
Дорогие друзья, хотелось бы мне, что мы могли состариться вместе.
[…]
Единственное, что меняет политику и привлекает внимание – это смерть.
[…]
Жаль, что меня уже не будет в живых, чтобы посмотреть «Мальчишник-3». Офигенная трилогия…
[…]
Хиллари Клинтон. Ты станешь отличным президентом в 2016-м. […] Присматривай за Биллом…
[…]
Глубокоуважаемый президент Джордж Г.У. Буш. Они так и не оценили твоего президентства, но ты навсегда останешься вторым моим любимым президентом…
[…]
Баптистская церковь Вестборо, гори огнём, и умири не от удушья, но языков пламени.
[…]
Кристофер Вальц, ты потряс меня в «Бесславных Ублюдках», но после «Джанго» я вообще зафанател…
[…]
Анонимус, тебя ненавидят, порочат и называют врагом государства. Лично я рассматриваю тебя как культуру и необходимость, которая открывает правду спрятавшемуся миру. Вперед!
[…]
Чарли Шин, ты охуенный.
[…]
Моё мнение о женщинах-военных. Многие хотят вашего провала. Я желаю вам успехов и побед. Каждая из вас – первопроходец. Когда-то они и чёрным не давали поучаствовать в хорошем бою. Но это ваше гражданское право. Не сдавайтесь!
[…]
Пришло время позволить супругам-геям получать те же льготы, которые получают супруги гетеросексуальных служащих…
[…]
ЛГБТ-сообщество и сочувствующие. Точно так же, как у вас есть право выражать свою точку зрения на гей-брак, точно так же Chick Fil-A может выражать свою веру. Это то, что делает Америку великой. Свобода самовыражения. Не будьте засранцами, бойкотируя их закусочные. Они готовят чертовски вкусную курочку!
[…]
И, кстати – мне нравится ваша новая прическа, миссис Обама.