На собрании рабочего совета. Dunapentele, 1956
ПАМЯТИ ВОССТАВШЕГО БУДАПЕШТА
Я — обманутый в светлой надежде,
Я — лишенный Судьбы и души —
Только раз я восстал в Будапеште
Против наглости, гнета и лжи.
Только раз я простое значенье
Громких фраз — ощутил наяву.
Но потом потерпел пораженье
И померк. И с тех пор — не живу.
Грубой силой — под стоны и ропот —
Я убит на глазах у людей.
И усталая совесть Европы
Примирилась со смертью моей.
Только глупость, тоска и железо…
Память — стёрта. Нет больше надежд.
Я и сам никуда уж не лезу…
Но не предал я свой Будапешт.
Там однажды над страшною силой
Я поднялся — ей был несродни.
Там и пал я… Хоть жил я в России.-
Где поныне влачу свои дни.
Наум Коржавин
Для сторонников СССР Венгерская революция 1956 г. — кость в горле, одно из самых ненавистных событий в истории. Причины этого понять легко. Как в свое время отмечали представители польского профсоюза «Солидарность» (чьи взгляды по большинству вопросов мы, впрочем, не разделяем), в Польше ленинисты «утратили в определенный момент всякое влияние среди рабочих крупнейших промышленных центров», и это стало их идеологическим крахом. Ведь правящая партия представляла себя защитницей интересов рабочего класса, его надеждой и опорой, носительницей «рабочего социализма» — на кого же теперь ей было опираться? (1) Точно так же и в Венгрии во время восстания в промышленных центрах были созданы рабочие советы, оппозиционные режиму. Есть и другая причина для ненависти. Венгерское восстание бросило открытый вызов империи СССР, показало восточноевропейцам, что с ней можно бороться. Не исключено, что без этого яростного восстания не было бы и последующего краха империи, или он не был бы таким быстрым. Именно поэтому сторонниками СССР выдумываются какие-то фантастические версии этих событий (заговор ЦРУ), которые не имеют под собой никаких оснований (2).
Но что есть венгерское восстание для тех, кто не испытывает ностальгии по могучей империи, по огромной ее власти над людьми и народами? Что есть венгерская революция для тех, кто, испытывая отвращение ко всякому господству человека над человеком, хочет, чтобы люди стали хозяевами своей жизни?
Венгерская революция родилась из двух взаимно пересекающихся и переплетающихся потоков. Подобно Парижской Коммуне, и шире, Французской революции 1871 г. (3), она была революцией национальной, и, в то же время, она была революцией социальной.
Начнем с первого. Венгрия потерпела поражение во Второй мировой войне, она была оккупирована советскими войсками. СССР по своей воле меняет и назначает высших венгерских партийных и государственных руководителей, определяет, какой курс им проводить, советские войска беспрепятственно перемещаются по стране. (4) Вдобавок, в местной компартии (ВПТ), сложились две группировки — еврейская и венгерская. Между ними шла отчаянная борьба, причем господства добилась на определенном этапе еврейская группировка. Это, конечно, не могло не вызвать в обществе антисемитские настроения. (5) Наконец, по оценке Яноша Кадара, неприязненные отношения к СССР развились вследствии того, что в печати было довольно шаблонно организовано дело пропаганды достижений СССР в области науки и техники, в то время «как успехи венгерских учёных и других специалистов недооценивались». К тому же, в стране было запрещено получать иностранную техническую литературу, особенно западную, что «произошло благодаря советскому влиянию и под его давлением». Неприязнь венгерской интеллигенции к СССР вызывало и то обстоятельство, что «во многих учебниках почти одна треть всего материала посвящена восхвалению Сталина и Советского Союза» (6).
Помимо национального напряжения, вызванного оккупацией, имело место и напряжение социальное. Венгрия в период правления компартии осуществляла политику индустриализации. Многие бывшие крестьяне превратились в рабочих фабрик и заводов. Жесткая казарменная дисциплина, бюрократический контроль, тяжелый подневольный труд вызывали раздражение. Венгр под псевдонимом Панноникус писал в журнал «Социализм и варварство»: «Молодые рабочие в возрасте 18-30 лет были наиболее активным революционным элементом на предприятиях. Они еще меньше, нежели другие, могли поддерживать чудовищное подавление, атмосферу принуждения и террора, которая царила на предприятиях…» (7) К тяжелому положению рабочих следует добавить репрессии против недовольных. Лидеры КПСС упрекали Ракоши за массовые репрессии в стране (только за 9 месяцев 1952 г. в Венгрии было осуждено 540 тысяч человек). (8)
Итак, социальный взрыв, распространившийся в стране в 20-х числах октября 1956 г., был вызван накопившимся гневом и носил двойственный характер. Разумеется, нет никакой беды в том, чтобы вести борьбу с оккупационной армией, которая грубо вмешивается в общественную жизнь. Но национализм и даже антисемитизм некоторых повстанцев родом отсюда, как и представление о том, что полностью независимая венгерская государственная чиновничье-бюрократическая машина почему-то лучше для простых венгров, чем государственная машина империи. Правда, заинтересованные в реставрации частной собственности и старого режима радикальные националистические силы, сгруппировавшиеся в ходе восстания 1956 г. под знаменем кардинала Миндсенти, были в явном меньшинстве. Поэтому они не осмелились открыто и ясно сформулировать свои антисоциалистические цели. (9)
Венгерские трудящиеся продемонстрировали большие способности к самоорганизации. В течение нескольких дней на всех крупнейших заводах Будапешта и ряда других городов возникли органы самоуправления — советы. Они координировали ход забастовок и протестов, снабжали рабочих продовольствием, оказывали ненасильственое сопротивление оккупационной армии СССР. «Общее требование советов состояло в том, что рабочие должны управлять своими предприятиями, чтобы гарантировать сохранение власти в своих руках. 12 ноября контакты привели к идее сформировать Центральный рабочий совет (ЦРС) Большого Будапешта, который и был создан 14 ноября на конференции, состоявшейся на электроламповом заводе. Молодой венгерский интеллигент Миклош Крашшо рассказывает, что он первый подал идею ЦРС, но он же сам рассказывает о том, как на конференции его поставили на место. «Председатель, человек пожилой и демократичный, спросил: «С какого ты завода?». «Ни с какого», — отвечал я. «По какому же праву ты здесь?» Я ответил, что действительно организовывал конференцию. Председатель заметил: «Это неважно. Эта встреча была исторической неизбежностью»». ЦРС стал неизбежным результатом объединительных усилий советов. Идея Крашшо совпадала с направлением рабочего движения. Все делегаты были инструментальщиками, токарями, металлургами, инженерами. На следующий день состоялось новое, расширенное заседание. Некоторые делегаты хотели создать общенациональный Рабочий совет для всей страны. Хотя большинство было согласно с этим, кто-то заметил, что императивный мандат (наказ — прим. Магид) есть только на создание ЦРС Большого Будапешта. Рабочие советы были задуманы как подлинно демократические органы: «для венгерских трудящихся и их делегатов наиболее важным аспектом советов было их демократическое функционирование. Между делегатами и рабочим классом в целом поддерживался тесный контакт. Делегаты избирались только для осуществления требований трудящихся. Можно отметить, что рабочие часто переизбирали делегатов, которые нарушали свой мандат. Рабочие не любили делегатов, которые брали на себя слишком большие полномочия», — замечал очевидец событий Билл Ломакс. (10)
Не стоит идеализировать советы.
Они, например, выступали за разделение функций управления страной между парламентом, правительством и советами. В случае реализации, данное решение неминуемо приводило советы к столкновению и с правительством, и с парламентом. Чиновники и депутаты привыкли отдавать народу приказы и ожидают полного подчинения, а непокорных наказывают. Именно в этом состоит роль правительства — оно не может быть лишь совещательным органом. Государственные учреждения перераспределяют либо расхищают громадные средства, произведенные всем обществом. Здесь истоки их власти и богатства. Поэтому чиновники не могут быть заинтересованы в том, чтобы рабочие люди имели собственные мощные институты влияния — это подорвало бы власть господствующей бюрократиии. Для установления контроля большинства населения над жизнью страны — а венгерские рабочие говорили именно о нем — необходима полная ликвидация государства, замена его кооперирующимися между собой собраниями трудовых колективов и советами (исполняющими волю коллективов).
Не были рабочие свободны и от национализма (11). Наконец, собравшийся 31 октября Парламент рабочих советов принял документ о правах и принципах функционирования советов, в соответствии с которым предприятия фактически переходили в собственность трудовых коллективов. Им следовало извлекать прибыль за счет реализации своей продукции и платить государству налоги (12). В будущем это привело бы к конкуренции между различными заводами, к разорению одних и обогащению других; в случае монопольной структуры отрасли принятое решение вело к завышению цен и разорению рабочих других отраслей. Рыночные отношения не сочетаются с солидарностью, разрушительны для нее. Чтобы управлять вместе жизнью, нужно согласовывать между собой планы развития производства, основанные на потребностях его участников.
Впрочем, стоит учесть подъем народного движения, тесную кооперацию между советами отдельных предприятий в деле отстаивания общих интересов, огромный энтузиазм и солидарность рабочих Венгрии. Поэтому мы не знаем, как развивались бы события в случае победы рабочих советов, и сильно сомневаемся в том, что трудящиеся стали бы претворять в жизнь проекты «рыночного социализма», столкнувшись с их негативными последствиями. Например, российские советы во время революционных событий 1917 г. радикализировались и меняли свою точку зрения на некоторые важные вопросы. Впрочем, сомнение — не доказательство, а советы были раздавлены военной мощью СССР в течение 1-2 месяцев, так и не реализовав весь свой потенциал.
Венгерскую революцию совершали обычные люди — рабочие, инженеры, врачи и учителя. Они не являлись интеллектуалами, всю жизнь размышлявшими над тем, как обустроить Венгрию. Их движение настолько несвободно от различных недостатков, что возникает соблазн объявить его неправильным или ошибочным. Парадоксально, но именно венгерское движение рабочих советов, при всех своих заблуждениях, продемонстрировало высочайший уровень самоорганизации. Даже в ходе русской революции советы и фабрично-заводские комитеты (фабзавкомы) не организовались столь стремительно, не объединили рабочих и инженеров в цельные коллективы поверх всех партийных пристрастий и сословных рамок, не были до такой степени готовы к непосредственному управлению предприятиями.
Венгерские трудящиеся создали (на началах самоуправления) хозяйственную и политическую систему, охватывавшую все крупнейшие предприятия страны. Мало где такое случалось.
Наверное, венгерские рабочие не все делали правильно. Однако, невозможно научиться плавать — не плавая. Человечество учится управлять своей коллективной жизнью, осуществляя самоуправление. Иного пути нет!
Не существует мудрых учителей, которые могли бы заранее обучить нас свободе — а кто воспитает воспитателя? Разве те самозванцы, которые претендуют на эту роль, не выросли сами в капиталистическом и авторитарном обществе, разве они не привыкли, как и мы, к миру господ и подчиненых, эксплуататоров и эксплуатируемых?
Учиться свободе и самоуправлению можно лишь осуществляя свободу и самоуправление. На этом пути нас поджидает множество неудач и трудных опытов, но другого пути к полноценной жизни не существует.
1. Нелегалы. (Польская «Солидарность» в подполье).
2. «Анализ документов Совета национальной безопасности США даёт основание полагать, что венгерские события застали американских руководителей врасплох. Для оказания военной помощи Венгрии США должны были заручиться согласием своих союзников, а те были заняты войной в Египте. Что касается Австрии, то она вряд ли стала бы рисковать своим нейтралитетм, чтобы пропустить через свое воздушное пространство военно-транспортные самолёты. В условиях, когда Англия, Франция и другие государства были втянуты в «суэцкий кризис», Совет безопасности США снял с повестки дня вопрос о военной помощи Венгрии. Оказание помощи Австрии в решении проблемы венгерских беженцев — единственное, что сделали США». В.А. Пронько. Венгрия — СССР, драма 1956 года. http://www.tellur.ru/~historia/archive/04/hungary.htm
3. «Как и для революционного народа 1793 г., для революционеров 1870-1871 гг. были характерны сильные национал-оборонческие мотивы… Иными словами, люди все еще считали, что революция может быть наилучшим способом защиты нации, если правящие круги с этой задачей справиться не в состоянии. Французские революционеры не предприняли никаких попыток наладить настоящую революционно-интернационалистскую работу с немецкими рабочими, одетыми в солдатские шинели, и в этом была их первая ошибка. Национальная идея наложила отпечаток на дальнейшую судьбу французской революции; позже это кристаллизовалось в тезис о первичности войны и обороны и вторичности революционных преобразований… Ничего себе начало для социальной революции — наивный, оборонческо-националистический подъем, можете сказать вы. Тем не менее, начиналось именно так. И это будет не последний парадокс революции 1870-1871 гг. …Перед правительством 4 сентября стояло множество задач. Прежде всего, продолжить войну с учетом того, что 19 сентября прусские войска подступили к Парижу, что население требовало оружия, а дать его ему было бы опасно для имущих классов. Можно было, конечно, заключить мир, но условия были бы явно тяжелыми, и националистически настроенное население вряд ли согласилось бы с ними.» Вадим Дамье. Коммунальная революция во Франции в 1871 году. http://u-f-a.org.ru/library/d_fr.html
4. Исследователь советско-венгерских отношений, В.А. Пронько отмечает: …»На завершающем этапе Второй мировой войны не без помощи И.В. Сталина во главе Венгерской партии трудящихся (ВПТ) и страны оказалась группа бывших коминтерновских деятелей во главе с Матьяшом Ракоши, вернувшихся на родину из московской эмиграции. Но через несколько лет их руководства страной появились серьёзные признаки общественно-политического кризиса в Венгрии, выразившиеся в недовольстве властью, методами управления государством, копированием опыта СССР. Назревавший конфликт в венгерском обществе вынудил руководство КПСС в июне 1953 г. предложить Ракоши отказаться от поста главы правительства, оставаясь при этом первым секретарем ЦР ВПТ. По рекомендации из Москвы премьер-министром был назначен Имре Надь, который выдвинул новую экономическую программу. В результате решений июньского (1953 г.) пленума ЦР ВПТ в общественной жизни Венгрии проявились первые признаки «оттепели». Начались акции реабилитации незаконно осуждённых, активизировалась деятельность общественных организаций. Однако процесс демократизации не смог развернуться в полную силу. Используя экономические затруднения на только что начатом пути перехода к рыночным формам хозяйствования, Ракоши и его окружение предприняли контрманёвр. Премьер-министр был обвинен «в серьёзном нарушении принципа коллегиальности». В результате произошла поляризации общества, вылившаяся в противостояние реформаторов и консерваторов, в противоборство сторонников демократизации и диктатуры, в соперничество между Надем и Ракоши. В апреле 1955 г. Надь был смещён с поста премьер-министра, а в декабре исключен из партии. Наступило новое «похолодание»… Однако попытки восстановить прежние методы управления страной порождали растущее сопротивление. В поддержку реформ активно выступала интеллигенция. В партии вокруг исключенного из её рядов, но добивавшегося своей политической реабилитации Надя, сформировалась оппозиция.
Для оказания влияния на принятие решений по упрочнению существующей власти в Венгрии президиум ЦК КПСС командировал в Будапешт А.И. Микояна. На состоявшейся 13 июля встрече венгерские лидеры доложили ему положение дел, «признав внутриполитическую обстановку в стране очень сложной и острой»… Из сказанного Микоян сделал вывод, «что достижение единства в руководстве партии, а также восстановление доверия у членов ЦК к Политбюро прямо упирается в вопрос о пребывании т. Ракоши на посту первого секретаря ЦК ВПТ. «И здесь же он предложил Ракоши «самому подать в отставку» и тем самым «обеспечить партии сохранение своего руководства и облегчить разгром оппозиционных и враждебных элементов». После этого совета венгерские лидеры «обрадовались такой постановке вопроса», а сам Ракоши, присутствовавший на беседе, заметил, что, ставя интересы партии превыше всего, «он готов подать в отставку и считает такое мероприятие правильным, если Вы, — добавил он, — считаете это полезным».
5. «Суслов, совершив визит в Будапешт, лично убедился, что политическая ситуация в стране накалена до предела. При этом, как он заметил, среди нетехнической интеллигенции, части работников партийного аппарата, в том числе и ЦК, а также «среди реабилитированных за последние два года коммунистов, составляющих значительную группу бывших руководящих работников, распространено недовольство нынешним руководством ЦК ВПТ. В самом ЦК… имеется группа сторонников Надь Имре, группа не самых лучших бывших социал-демократов, а также группа политически незрелых и беспринципных работников» М. Суслов обратил внимание и на то, что в кадровой политике ВПТ «большие ненормальности»: на руководящую работу слабо выдвигаются лица венгерской национальности. «Под флагом привлечения к руководству более авторитетных и опытных кадров, среди которых большинство составляют товарищи еврейской национальности, — подчеркивал Суслов, — имеется тенденция ещё более отодвинуть от руководства… молодые кадры венгерской национальности». В.А. Пронько. Венгрия — СССР, драма 1956 года.
6. Там же.
7. Франк Минц. Взрывы Свободы (Журнал «Наперекор»).
8. Медленно тающий лед (март 1953 — конец 1957 гг.). Рудольф Пихоя.
http://history.machaon.ru/all/number_07/analiti4/ice/index.html
9. Тамаш Краус. О венгерских рабочих советах 1956 года. http://scepsis.ru/library/id_931.html
10. The Hungarian Revolution 1956. Cardiff, Scorcher Publications, 1984. http://shraibman.livejournal.com/192772.html#cutid2
11. «Многонациональный по своему составу контингент квалифицированных рабочих венгерской промышленности, составлявший костяк примерно стотысячной массы организованных рабочих, несмотря на осуществлявшееся националистами многолетнее помывание мозгов, даже в самые тяжелые времена сохранял верность социал-демократии. В то же время в конце 30-х гг. главным образом в окраинных районах Будапешта, на периферии слоя работников мелкой промышленности и в среде безработных, не в последнюю очередь под влиянием укреплявшего свои позиции нацизма, пустили корни и крайне правые нилашистские группировки, расистско-антисемитские идеологические организации. В конце войны антивоенные усилия социал-демократической и коммунистической партий пользовались симпатией широких слоев рабочего класса. И хотя в Венгрии не вспыхнуло народное восстание против нацистов и их прислужников, к 1945 г. идеи марксизма и социализма утвердились в сознании интересовавшихся политикой, правда, относительно узких слоев населения. Наилучшим доказательством существования в глубине общества сил обновления служило спонтанное возникновение национальных комитетов и других народных органов самоуправления. Освободившие Венгрию советские войска разрушили военную машину нацистов и изгнали нилашистские и иные крайне правые силы, принявшие участие в осуществлении холокоста». Тамаш Краус. О венгерских рабочих советах 1956 года.
12. Там же.
ФОТО ВЕНГЕРСКИХ ПОВСТАНЦЕВ
