Критика деятельности профсоюзов чрезвычайно актуальна для сегодняшней Беларуси. В нашей стране процесс борьбы трудящихся за свои права находится в зародышевом состоянии, и многие трудящиеся всерьез думают, что профсоюзы не защищают их права лишь потому, что они, профсоюзы, прогосударственные и зависимые. До сих пор у большинства есть иллюзия того, что уж «независимые» профсоюзы, которые были бы в демократическом государстве, точно защитили бы трудящихся от произвола начальников и государства. К сожалению это не так, и вся история рабочей борьбы то подтверждает. Каким бы «независимым» не называл себя профсоюз, его цель — соглашение с начальством, достижение «взаимовыгодного» сотрудничества работника и нанимателя. Проще говоря, делать так чтоб и эксплуатация работников протекала выгодно для нанимателя, и более-менее приемлемо для рабочего. Объединение рабочих, радикально выходящее за эти рамки — уже не профсоюз.
Более подробно о том, почему мы против профсоюзов, и о анархистской альтернативе им в статье «Профсоюзы: революционная критика» из канадского анархистского журнала.
Содержание статьи основано на дискуссиях о профсоюзах, имевших место в Торонто и Монреале весной 2004 года.
«Профсоюзы, вероятно, предотвратили больше забастовок, нежели организовали.
Они – порождение существующей системы капиталистических противоречий. Ошибочно считать то, что завоевали рабочие во время конкретной стачки, потерей для системы управления в целом. Факт состоит в том, что профсоюзы являются важным инструментом для уменьшения фрустраций, ощущаемых многими рабочими – каждый третий из четырех рабочих говорят, что они не доверяют своим работодателям. Почему же забастовок и протестов не становится больше? Дело в том, подзаконные профсоюзы все делают для того, чтобы снизить градус недовольства рабочих, и с этим они весьма эффективно справляются. Без профсоюзов на рабочем месте был бы хаос и полная анархия. Забастовки стали бы в порядке вещей, столкновения и радикализм акций только бы усугубились. Если бы не договор между профсоюзом и работодателем, низкое качество выполняемых работ, низкая производительность, самочинно продленный больничный и невыход на работу могли бы стать наиболее предпочтительными формами рабочего протеста. В общем и целом, профсоюзы отвергают все эти способы причинения ущерба хозяевам и подобные формы рабочего сопротивления. Если наши работодатели поняли бы, что действительно происходит за ширмой труда, они должны были бы быть благодарны, что деятельность профлидеров также эффективна, как и их в деле предотвращения забастовок. На мой взгляд, факт отсутствия стачек – результат коллективных трудовых договоров, переговоров и соглашений, заключаемых профсоюзами»
Базз Харгрув «Труд Любви». Торонто: Макфарлэйн, «Уолтер и Росс» 1998.
Это цитата социально-активного лидера канадского профсоюза авторабочих, считающегося одним из наиболее воинственных профсоюзов в Канаде, вряд ли требует комментариев.
Считается, что многие профсоюзы исторически появились в результате упорных сражений рабочих за повышение зарплаты или улучшение условий труда. Сегодня такая картина сильно изменилась. Членство в профсоюзах зачастую является необходимым условием при приеме на работу, а вступительный взнос, собираемый нанимателем, направляется прямиком в профсоюзную кассу. Профсоюзы владеют недвижимостью, используют обширный штат работников, и время от времени походят на ту корпоративную структуру, с которой они ведут переговоры.
Между тем, такое положение дел было не всегда. Когда-то, даже в цехах и бригадах, заключивших договор с профсоюзом, взносы собирались профсоюзным организатором. Если профсоюз не защищал рабочих, то рабочие отказывались платить профсоюзные взносы. Похожая ситуация имеет место во Франции, где на многих рабочих местах три и более профсоюза соревнуются между собой за взносы, и рабочие могут изменить свое членство в них – это средство, чтобы профсоюз стал более чутко реагировать на претензии рабочих на местах. Но в Северной Америке после Второй Мировой войны образцом стала оторванная от цеха постоянная профсоюзная структура, функционирующая как часть капиталистической машины. Как же это произошло?
Профсоюз является результатом борьбы между рабочими и капиталистами. Появились они, в основном, в 18 и 19 веках из гильдий ремесленников, как защита своих доходов и прав. И они оказали яростное сопротивление. Новая Шотландия была одной из первых провинций в Канаде, где профсоюзы были запрещены уже в 1812 г. Недавно в Ираке временная администрация запретила рабочим на предприятиях, находящимся в собственности государства, создавать профсоюз, так как закон изданный партией БААС признал их нелегальными. Наконец-то, Саддам Хуссейн сделал что-то подобное, что и империалисты. Битв рабочего класса было слишком много, чтобы помнить каждую. Но даже в те времена профсоюзы демонстрировали свою консервативную, но не революционную основу. Они были оборонительными, а не революционными организациями. Карл Маркс в своей знаменитой брошюре «Стоимость, Цена и Прибыль» критиковал консерватизм профсоюзов, ищущих «справедливой зарплаты за выполненную работу» вместо требования уничтожения наемного труда.
Несмотря на то, что профсоюзы были организациями защиты интересов тружеников, они всегда вели переговоры о повышении стоимости рабочей силы с работодателями. В то же время профсоюзы отражали и поддерживали существующие разделения в классовом обществе: квалифицированных рабочих против неквалифицированных; ручной труд против умственного труда; мужчин против женщин; местных рабочих против эмигрантов, и т.д. и т.п. Рыцари Труда избегали забастовок, а Американская Федерация Труда препятствовала совместной организации черных и эмигрантов, распространяла яростную расистскую и антикитайскую пропаганду.
Безусловно, это не касается всех рабочих организаций. ИРМ (Индустриальные Рабочие Мира), основанная в 1905 году, искала пути разрушения капиталистической системы. Она организовала всех, кого могла, она отказалась подписывать договоры с работодателем, из уст ее активистов звучали призывы к революции. Другие анархистские и синдикалистские профсоюзы последовали ее примеру. Фактически, ИРМ также имело значительное влиянием на движение в Европе, в частности в Германии после Первой Мировой Войны.
Но они были исключением. Идентификация с капитализмом достигла своего апогея во время войны 1914 г, когда профсоюзы поддержали в своем большинстве массовую бойню. (Хотя это для многих является доказательством реакционной сущности профсоюзов, многие леваки оспаривают это, указывая на тот факт, что многие профсоюзы были против последней войны в Ираке)
Почему изменилась природа профсоюзов? Часть ответа лежит в изменении формы капитализма. Ранее капиталистическое общество ненамного отличалось от общества феодального. Вместо работы на земле, пролетаризированный работник шел на фабрику. Капиталистам стоило огромного труда заставить работников устраиваться на фабричную работу. Но это давление капитала все еще оставляла много общественного пространства свободного от своего господства. В 19 веке возникло множество политических партий рабочего класса, появились рабочие печатные издания, кооперативы, культурные организации, общества рабочей взаимопомощи и т.д. Но с течением времени, когда капитализм все большее укреплял свой контроль, когда закон стоимости все больше расширял свое влияние, когда капитал совершил переход от формального к реальному господству над обществом, данное «социальное пространство» за небольшим исключением постепенно испарилось. И все эти рабочие автономные в каком-то смысле организации также были поглощены капиталистическим механизмом (как профсоюзы, так и политические партии) или были уничтожены (как ИРМ).
В каком-то смысле, проблема, связанная с профсоюзами в настоящее время, проблема с социал- демократической по духу властью, с установлением так называемого «социально-ответственного государства». Многие активисты и леваки понимают, что социальное государство и социал-демократия не являются выходом для рабочего класса, но честно признаются, что более лучшего предложить нечего. Социал-демократы приходят к власти и … делают тоже самое , что и другие правые партии. Виновато в этом не предательство «социалистических» политиков. Просто они никогда не были на нашей пролетарской стороне. Их «левизна» лишь роль, которую им дал режиссер-капитал. Профсоюзы практически ничем не отличаются от псевдолевых политиков и партий.
Когда договор с работодателем подписан, профсоюз становится жандармом на рабочем месте, обеспечивая работодателя уверенностью в том, что работник выполнит условия этого документа. Все, что противоречит условиям договора ставится под запрет. Подача простой жалобы в контролирующие и судебные инстанции государства становится основным средством решения проблем. Большинству рабочих трудно понять язык коллективного договора или соглашения и он, чтобы спать спокойно, полагается при их заключении на своих профлидеров, отдавая в их руки весь процесс переговоров. Первый договор, подписанный профсоюзом рабочих автопрома с Дженерал Моторс, занимал всего одну страницу.
Сегодня договор может составлять сотни страниц, и быть написанным на непонятном юридическом жаргоне. Джон Л Льюис, руководитель более агрессивной части Конгресса Индустриальных Оганизаций, сказал: «лучшая защита от дикой забастовки – это договор с нашим профсоюзом».
Должно быть ясно, что мы далеки от теории заговора профсоюзов и капиталистов. Не все профсоюзы одинаково плохи. Есть профсоюзы более «хорошие» и есть профсоюзы «плохие», есть, более «боевые» или «соглашательские», но качественно они ничем друг от друга не отличаются. Когда-то рабочие, часто в качестве последнее средства, участвовали в стачках, сражаясь за то, во что они верили, даже если это была акция за сохранение заработной платы, сегодня, кажется, что люди ходят на забастовки для того, чтобы слить стачку на «почетных условиях».
На сегодняшний день профсоюзы связаны с системой общественного развития, имеющей множество наименований – «социальное государство», «государство всеобщего благополучия», фордизм, кейнсианство, послевоенный компромисс. Эта система, безусловно, в 21-м веке терпит распад. Многие люди не могут смириться с этим, ностальгируют по ней. Бесплатное медицинское обслуживание и т.п., безусловно, неплохо. Но то же социальное государство выселяет жильцов, которым нечем платить за жилье, закрывает больницы и т.д., когда это нужно. Оно и было создано во имя социального контроля. Профсоюзы являются частью этого социального контроля, и действуют весьма эффективно. В старых тоталитарных государствах, профсоюзы не были столь эффективными, так как они были всего-навсего частью государственной власти и поэтому не пользовались доверием простых работяг. Но в так называемых демократических государствах у рабочих появляется иллюзия участия и личного и социального выбора. Во многих случаях демократия намного легче и дешевле в использовании, чем грубое принуждение. Таким образом, в течение десятилетий профсоюзы в целях контроля обходятся государству намного дешевле, чем прямое физическое подавление.
Но капитал все время изменяется. Сдача в субподряд, временная работа, прекаризация труда являются продуктами изменения формы работы и поэтому наниматели все реже испытывают потребность в использовании профсоюзов. Отсюда и причина пересмотра их роли, снижение профсоюзного членства. И хотя в краткосрочной перспективе, часть рабочего класса, леваки, социальные активисты т.п. могут оказывать профсоюзам поддержку и организовывать профсоюзы на борьбу с этими тенденциями, но, в конце концов, профсоюзы будут не способны остановить процесс изменений в системе, также как они были неспособны предотвратить массовые увольнения и закрытия предприятий.
Что в такой ситуации нам остается делать? Некоторые леваки пытаются убедить нас, что, если избрать в профсоюзное руководство других лидеров или демократизировать их структуру, то можно изменить их роль в системе, превратить их в боевые и эффективные рабочие организации, но они не учитывают саму функцию профсоюзов, содержательную стороны их деятельности. Другие заявляют о разрыве с «желтыми» профсоюзами в пользу «красных» или «революционных» профсоюзов. К несчастью, это единичные случаи, и сегодня это только небольшие пропагандистские революционные группы, как только они создают «эффективную» профсоюзную организацию, они будут вынуждены использовать такие же переговорные модели и договорные отношения, что и существующие профсоюзы.
Но есть третья альтернатива. Это – участие в классовая борьбе, которая идет непрерывно. Иногда эта борьба массовая и заметная, как в случае стачек, всеобщих забастовок, оккупаций предприятий и даже возникновения рабочих советов; но чаще такая борьба является «подпольной» и принимает форму бойкота, невыхода на работу, саботажа, «итальянских забастовок» или «пролетарского похода по магазинам». Революционер должен быть участником этой борьбы, помогая расширять и углублять ее там, где это возможно. Как говорил Маркс, конечной целью является не повышение уровня минимального размера оплаты труда (МРОТ) или т.п., а упразднение этой прогнившей системы эксплуатации и наемного труда во имя Нового Мира.
Канадский журнал «Красные и Черные примечания» №20, 2004. Источник