Президент Беларуси ведёт себя так, будто он вечен. Как будто сам выписал себе билет в политическое, да и в обыкновенное, бессмертие. Возможно, так оно и есть. Но это неважно — когда забудут Лукашенко. Важно, что душа белорусского народа жива. Похищения, избиения и убийства не растоптали её.

1

В этой стране пропадают люди. Их похищают. Кто? Часто это остаётся тайной, иногда становится известно: их похищают спецслужбы. СМИ говорят об этом годами, недавно сказало и наше ТВ. Расследовать исчезновения призвал и президент Медведев. «Мы хотим, — сказал он в своём видеоблоге, — чтобы наши народы жили в атмосфере свободы, демократии и справедливости».
Между тем белорусские силовики продолжают давить и на легальную оппозицию, и на тех, кто, разуверившись в эффективности «системных» методов оппонирования режиму, встал на путь активной пропаганды действием, митингов, манифестаций. И хотя этих оппозиционеров не назовёшь демократами в привычном смысле слова, режим считает их не менее опасными, чем демократов — сторонников дружественного курса по отношению к России и Европе.

Интернет полон сообщений о задержаниях активистов. Последнее произошло за пределами Беларуси — в Москве! Чекистам Лукашенко тесны границы их страны…

Интернет-ресурс Belarus.indymedia.org сообщил, что 28 ноября 2010 года в столице Российской Федерации в районе метро «Багратионовская» представители белорусских спецслужб задержали и увезли в неизвестном направлении активиста оппозиции Игоря Олиневича. Спустя сутки его родственники сообщили, что Олиневич находится в изоляторе КГБ Республики Беларусь, о чём они узнали 29 ноября от бесплатного адвоката, предоставленного Игорю.

Аналогичные сведения опубликовали интернет-ресурс белорусской несистемной оппозиции Belarus.avtonom.org и российский Avtonom.org.

2

Судя по ряду сообщений, в последние месяцы несистемная оппозиция стала объектом жёстких преследований. Друзья вывезенного из России Олиневича, сообщает Belarus.indymedia.org, уверены: он покинул Беларусь, опасаясь развернувшихся осенью репрессий в отношении гражданских активистов. С сентября допросам и обыскам подверглись около 50 человек в семи городах страны, более 10 человек содержались под стражей без предъявления обвинения от 3 до 10 суток. Многим угрожали увольнением с работы и отчислением с учёбы и их самих, и их родственников.

Belarus.indymedia.org называет Олиневича гражданским активистом. Два других источника именуют его анархистом. И неудивительно. В последние годы это экзотическое социальное течение расширилось — нередки выступления под чёрным флагом в Германии и Швейцарии. Но в их участниках лишь при особом желании можно увидеть наследников батьки Махно. Области их действия — права молодёжи, охрана природы и жилой среды, творческие проекты, трудовые отношения. И хотя нередко их выступления требуют внимания полиции, они обычно, при всей их зрелищности, менее серьёзны, чем, скажем, захват нефтехранилищ в ходе волнений во Франции.

Набольшую активность люди, именуемые анархистами и автономами, проявляют в сравнительно бедных странах Европы — Греции, Испании, Ирландии. Возможно, эта волна докатилась и до Беларуси, одной из самых экономически слабых стран континента.

Терпимую жизнь большинству белорусов обеспечивают невиданно льготные условия поставок нефти и газа из России. В 2010 году эта помощь составила 2 млрд долларов США. Средняя месячная зарплата в Беларуси — около 370 долларов США, но реальный доход не превышает и двухсот.

3

Поездки на заработки за границу стали в Беларуси нормой. Но люди едут не только за деньгами. Нежелание жить под контролем и вечной угрозой окрика — вот что движет многими из них.

Недавно эмигрировал целый вуз — Европейский гуманитарный университет. Созданный в 1999 году группой энтузиастов, он быстро стал одним из лидеров гуманитарного образования Восточной и Центральной Европы. Признаться, о Беларуси не скажешь, что присущие ей исторические, политические и культурные условия очень хороши для формирования европейской академической культуры. Тем не менее в Минске был создан вуз, и по качеству программ, и по способу организации мало отличавшийся от известнейших европейских и американских университетов.

ЕГУ стал тестовой площадкой для интернационализации и развития высшего образования. Его библиотека владела уникальным собранием изданий по гуманитарным дисциплинам. Подборка современной франко- и немецкоязычной специальной литературы не имела равных в стране. ЕГУ был единственным вузом Беларуси, где философию, политологию и языки преподавали на уровне европейских стандартов. В 2002 году университет (единственный в стране) был принят в международный консорциум Campus Europae, цель которого — гармонизация учебных планов вузов-участников, взаимное признание дипломов и 100-процентная студенческая мобильность.

Казалось бы, что мешало властям радоваться, что в стране действует вуз мирового уровня, получивший международное признание? Ничто. Кроме курса на изоляцию и нежелания признать частный вуз автономной академической корпорацией.

23 сентября 2004 года, выступая в Бресте, Александр Лукашенко заявил, что ЕГУ готовил такую новую элиту, которая повела бы страну на Запад. Этому предшествовали попытки министерства образования принудить ректора ЕГУ Анатолия Михайлова к отставке. Однако он не сдавался, чувствуя поддержку преподавателей, студентов и учёных. На давление коллектив ЕГУ ответил акциями протеста, мужественно защищая своего ректора, свою миссию и свои ценности. В июле 2004-го министр образования вновь потребовал отставки Михайлова. И вновь получил отказ. В ответ управление делами президента потребовало освободить здание ЕГУ.

Однако интеллектуалы нередко люди деятельные и отважные. Выход нашли: университет покинул родину и при помощи правительства Литвы был открыт для студентов в Вильнюсе.

Сегодня в Москве, Варшаве, Лондоне, Берлине вы легко встретите не только строителей и горничных из Гомеля и Витебска, но и многочисленную компанию творческих людей — от бывшей ведущей белорусской версии «Спокойной ночи, малыши!» Кати Гандрабуры, ныне одного из ведущих социальных менеджеров России, до политтехнологов, бежавших из общества послушания…

4

Послушание — вот принцип, который усиленно внедряют в общество власти Беларуси и который никак не могут утвердить до конца. Гражданам надлежит вести себя тихо, не рыпаться и от всей души благодарить Батьку за работу, зарплату, бульбу и сало. Испытывая чувство глубокого удовлетворения. А кто не хочет — получит так, что мало не покажется. По свидетельству СМИ, первые политзаключённые сели ещё в 1996 году — поэт Славомир Адамович, политики Юрий Ходыко и Вячеслав Сивчик. Издана книга, куда включена информация о 41 белорусском политзаключённом. Двое — Владимир Плещенко и Дмитрий Завадский — умерли, другие в эмиграции. Николай Автухович и Юрий Леонов в тюрьме.

По многим свидетельствам, на семьи заключённых оказывается изощрённое давление, а им самим внушается: сидишь? Ну, сиди-сиди. Если и выйдешь здоровым, то уж точно неженатым…

Отношения власти и граждан в Белоруссии очень напоминают те, что царили в СССР. Ведёшь себя тише воды ниже травы (пусть даже ты и не согласен с политикой власти) — останешься цел. И больше того — не исключено, что будешь поощрён. Во многом так отстраивалась советская ментальность. И она не исчезла. СССР всё ещё доминирует в душах многих жителей его бывших республик. Но там, где это не пестуется влиятельными силами, он постепенно, но постоянно сходит на нет. И чем больше успехи, тем быстрее уходит советчина. Ведь беда не в том, что Союз. А в том, что Совок. Неумение Горбачёва отказаться от Совка не дало сохранить Союз-государство. И вот в разных странах СНГ живёт разная мера советского. В Беларуси она зашкаливает.

«Советчина» имеет мало отношения к совету как форме обсуждения задач, принятия решений и осуществления власти. «Советчина» — это такой образ жизни, когда общество отдаётся государству. Пусть даже и по обоюдному согласию. В Белоруссии это так. Точнее, почти так.

5

Казалось бы, ещё недавно избитая оппозиция укрывалась по углам, зализывая раны. А глядишь — снова проходят пикеты солидарности с заключёнными. Родные пропавших людей требуют расследований. На Октябрьской площади в Минске прошла акция: 30 человек выстроились вдоль проспекта Независимости, держа в руках портреты исчезнувших людей и Николая Автуховича. В акции участвовал лидер Объединённой гражданской партии Анатолий Лебедько, сопредседатель оргкомитета «Белорусской христианской демократии» Павел Северинец, кандидат в президенты, лидер оргкомитета партии «Народная Громада» Николай Статкевич, члены семей похищенных.

Это их, беззащитных женщин и детей, бьют держиморды в камуфляже. А они всё равно требуют расследований. Это очень много значит. Прежде всего то, что живую душу народа, устремлённую к России и Европе, режим растоптать не сумел.

Оппоненты Лукашенко идут на выборы. Без надежд на успех они показывает: мы здесь, мы есть, нас не сломали. Они взывают к неравнодушию и солидарности. Хотя политическая борьба и идёт строго в рамках, дозволенных репрессивной властью. Играешь по правилам — давай. Играешь не по правилам — бойся пинков, берегись автомобиля, а лучше — сходи с дистанции.

Центризбирком вправе отменить регистрацию любого кандидата. Снятие возможно, если он «злостно нарушает избирательное законодательство». Регистрацию отменят обязательно, если подтвердится использование денег, полученных из-за рубежа. «В других случаях… мы имеем право отменить регистрацию, но не обязаны», — сказала председатель избиркома г-жа Ермошина.

Результаты выборов предсказывать рано. Я не про имя «победителя», а про соотношение голосов, поданных за кандидатов. Разве не может оппозиция удивить президента и его команду, получив значительно больше голосов, чем им хотелось бы? Что-то такое они, похоже, предчувствуют.

Не здесь ли разгадка причин жёстких преследований несистемных активистов? Не в том ли дело, что Батьке важно сфокусировать внимание избирателей на некой угрозе, лежащей вне выборов? Разоблачить заговор. Раскрыть подрывную сеть. Найти злодеев, покушающихся на стабильность в Беларуси! И, возможно, направляемых из-за рубежа. Откуда? Из Греции? Португалии? Ведь это там развитое анархистское движение. Или из какой-нибудь сопредельной державы?

Это испытанный способ отвлечь внимание от реальных проблем, предвыборного соперничества, перенаправить его на мифическую угрозу государству. А заодно — снова попытаться надолго отбить у нарушителей спокойствия охоту к непослушанию.

Источник.