Дедок Николай Александрович, 23 августа 1988 года рождения, первоначально задержан и помещен в изолятор временного содержания на ул. Окрестина в г. Минске оперативным сотрудником Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД Республики Беларусь 3 сентября 2010 года по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 339 Уголовного кодекса (УК), по подозрении Дедка Н.А. в совершении нападения на российское посольство вечером 30 августа 2010 года.
Это и все последующие задержания через каждые три дня до 24 сентября 2010 года произведены в нарушение требований ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса (УПК), так как отсутствовали предусмотренные названной нормой процессуального закона основания для задержания, хотя исключительно они могут служить в качестве таких оснований. При этом задержания каждый раз производились в помещении изолятора, за пределы которого Дедка Н.А., несмотря на истечение срока предыдущего задержания, на свободу за пределы изолятора не выпускали.
Адвокат в неоднократных жалобах, оставленных органами уголовного преследования и прокуратурой без внимания, указывала, что оснований для задержания Дедка Н.А. не имелось еще и потому, что он полностью социально адаптирован, имеет постоянное место жительства в г. Минске и работу в юридической фирме, окончил юридический колледж и учится заочно в университете, проживает с добропорядочными родителями, ни в чем предосудительном не замечен.
Кроме того, нарушено предусмотренное ст. 17 УПК право Дедка Н.А. на защиту, так как вопреки требованиям ст. 41 УПК, ему немедленно по задержании не вручены необходимые для защиты копии постановлений о возбуждении всех уголовных дел, по которым он задерживался в качестве подозреваемого, по некоторым делам не вручены копии постановлений о признании его подозреваемым, постановления или протоколы о задержании, в ряде копий вообще не указаны основания задержания. По одному из дел Дедок Н.А. задержан в качестве подозреваемого в совершении грабежа, хотя орган уголовного преследования УВД Ленинского района г. Минска заведомо был осведомлен об абсурдности этого подозрения, так как в паспорте Дедка Н.А. имелись штампы, свидетельствовавшие о нахождении его в период, когда было совершено это преступление, за пределами Республики Беларусь на сессии в Литве, а затем в Польше. О незаконности того задержания свидетельствует и то обстоятельство, что в октябре 2010 года уголовное преследование в отношении Дедка Н.А. по данному факту прекращено.
При задержании Дедка Н.А. сотрудниками УВД Советского района г. Минска 21 сентября 2010 года в копиях процессуальных документов вообще не указано, в совершении какого преступления он подозревается. В нарушение п. 4 ч.2 ст. 41 УПК орган уголовного преследования не дал возможности Дедку Н.А. после его задержания уведомить близких родственников о месте его содержания под стражей; родственники самостоятельно искали его в местах изоляции в г. Минске. Необходимо отметить также, что после объявления Дедку Н.А. в 15 часов постановления от 24 сентября 2010 года о заключении его под стражу в качестве подозреваемого родственники до середины следующего дня не знали о месте его нахождения, так как работники органа уголовного преследования это скрывали, дезинформируя близких. В это время Дедок Н.А. почти сутки содержался без пищи и соблюдения элементарных требований гигиены в холодной камере УВД Центрального района г. Минска.
В течение всего времени содержания Дедка Н.А. под стражей в качестве подозреваемого орган уголовного преследования без объяснения причин отказывает близким родственникам в свидании с ним, хотя в период нахождения в СИЗО-1 г. Минска он простудился и несколько дней болел. В приеме простейших медицинских препаратов от головной боли (цитрамон, кетанов и тому подобных) администрацией СИЗО-1 г. Минска беспричинно отказано.
Предъявленное Дедку Н.А. 1 октября 2010 года обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 16, ч.2 ст. 339 УК также незаконно, так как деяние, описанное в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, якобы совершенное им, не содержит состава преступления – злостного хулиганства, в том числе и потому, что диспозиция всех трех частей ст. 339 УК не содержит такого признака преступления, как «совершение умышленных действий, повлекших дезорганизацию работы государственного учреждения Генерального штаба Министерства обороны ВС Республики Беларусь».
Необходимо отметить и незаконность постановления органа уголовного преследования ГУВД Мингорисполкома от 1 ноября 2010 года о продлении срока содержания Дедка Н.А. под стражей до 6 февраля 2011 года и срока предварительного следствия до 12 января 2011 года. Незаконность действий органа уголовного преследования подтверждается противоречивостью доводов постановления, приведенных в обоснование необходимости продления срока содержания под стражей, полным отсутствием в постановлении указания на доказательства виновности. Считать доказательством виновности Дедка Н.А. указание в постановлении на то, что «вина подтверждается собственными показаниями», притом, что Дедок Н.А. последовательно отрицает свою причастность к любым преступлениям, противоречит действительности и незаконно.
Кроме того, ст. 127 УПК указывает на возможность продления срока содержания под стражей лишь при наличии оснований для применения такой меры пресечения и отсутствии оснований для применения в отношении обвиняемого иной меры пресечения. Тем более, что сведения о личности Дедка Н.А. явно свидетельствуют о наличии оснований для применения меры пресечения, не связанной с лишением свободы.
Источник