Статья о том, как новые методы полицейского контроля, в настоящее время, ослабили борьбу рабочих.
В октябре 2010-го в Бангладеш вступили в строй новые Промышленные Полицейские Формирования (Industrial Police Force—IPF). После многих лет отказов, неохоты выделять дополнительное финансирование правительство, наконец, согласилось с требованиями швейных фабрикантов и учредило постоянные военизированные формирования для борьбы с рабочими волнениями в промышленных зонах. Распростанённые забастовки и бунты прежних лет, продолжающиеся со времён массового бунта 2006-го, также подтолкнули эту инициативу государства. В частности, протесты 2010-го года, вызванные недовольством зарплатой, когда тысячи рабочих начали выходить за пределы своего пригородного промышленного пояса в город и громить богатые коммерческие и дипломатические районы города Дакка, послужили знаком, предупреждающим о том, как могут развиться события.[1]
Центральная роль индустрии массового производства одежды в экономике страны (в ней трудятся, приблизительно, 3,5 миллиона рабочих, 85% из которых женщины, и в прошлом фискальном году она принесла выручку в $12,59 миллиардов, около 80% всей прибыли от экспорта) сделала необходимым серьёзно относиться к классовой борьбе в отрасли. Помимо просто увеличения производительности, принципиальной остаётся попытка улучшить надёжность поставок иностранным покупателям; быстро меняющийся мир моды и его непродолжительные «сезоны» означают быстрые времена оборота и поставок, как определяющие условия прибыльности. Для западных компаний, озабоченных сохранением чистого корпоративного имиджа, также необходимо усмирять и скрывать публичное выражение недовольства и действия со стороны рабочих, связанные с потогонными условиями труда и низкой оплатой. Предложение привлекательной своим послушанием и низкой зарплатой рабочей силы потенциальным иностранным инвесторам в Экономические Производственные Зоны означает пресечение волнений.
«Экспорт возрастёт, если будут решены проблемы рабочих волнений» (Посол США Джеймс Ф. Мориарти — The Nation, 17 сентября 2010)
«Сектор производства одежды—одна из ключевых отраслей, которые удерживают рост экономики страны. Но горстка работников постоянно пытается уничтожить эту отрасль,» сказала она, добавив, что Промышленные Полицейские Формирования вызволят отрасли из лап этой укоренившейся группы лиц.
ППФ также будут поддерживать закон и порядок, сохраняя здоровые отношения между рабочими и хозяевами, заявила она в проекте по учреждению промышленной полиции в Зоне Читтагонг в трудовом посёлке Порт … (Министр Внутренних Дел Советник Сахара Хатун — The Independent, 5 декабря 2010)
Полиция традиционно рассчитывает, в основном, на использование грубой силы для борьбы с рабочими волнениями в Экономических Производственных Зонах — и в их первой серьёзной стычке со швейными рабочими в декабре 2010-го казалось, что новая Промышленная Полиция будет продолжать использовать такую тактику.
… в Дакке и окрестностях 3.000 рабочих дрались с полицейскими и перекрывали дороги — тогда как Экономическая Промышленная Зона Читтагонг была вынуждена закрыться, когда 4.000 рабочих сражались с полицией. По мере усиления столкновений полицейские выпустили 600 резиновых пуль, применили 150 баллонов со слезоточивым газом и нанесли множество ударов дубинками. Рабочие ответили метанием подручных средств и палками; дороги были перекрыты горящими и изуродованными автомобилями, а 11 фабрик и 20 других коммерческих строений были разграблены.
Это было первым серьёзным испытанием формирования Промышленной Полиции, незадолго учреждённой с целью обуздания рабочих волнений — и оно стремилось продемонстрировать твёрдость руки. В конце концов, копы стали стрелять боевыми патронами, и насмерть застрелили 4-х человек. Ещё 8 получили пулевые ранения. По всей стране было около 200 раненых, включая 50 полицейских. http://libcom.org/news/cloth-dyed-blood-18122010
Промышленная Полиция явно хотела доказать, что является эффективной военизированной силой, в глазах всех—рабочих, боссов и государства—действуя жёстко. Но с тех пор её действия явили широкий спектр более изощрённых тактик. Тренировочные программы Промышленной Полиции подчёркивают, что она действует как посредник между рабочими и хозяевами.
«Задачей промышленной полиции будет консультирование, а не обычная охрана порядка. Она должна давать заблаговременную информацию и наращивать доверие своими действиями,» сказал он.
«Они будут распознавать проблемы и пытаться улучшить производственные условия в промышленном секторе,» сказал Парвез. (Анвар-ул-Алам Човдхури Пармез, начальник RMG и экс-президент федерации предпринимателей BGMEA — Daily Star, 6 Oct 2010)[2]
Наим Ахмед, ректор Полицейского Колледжа, сказал, «Промышленная Полиция будет обучаться разрешению споров между хозяевами и рабочими посредством третейского суда.»
Она также будет собирать информацию с фабрик и обнруживать причины возможных волнений, добавил он. (Daily Star, 4 октября 2010)
Сбор разведданных с мест — это важное оружие, и он будет координироваться с федерацией предпринимателей;
В офисе BGMEA был учреждён центральный пост для мониторинга деятельности по всем швейным фабрикам. Два представителя полиции и один представитель разведоргана будут работать координаторами круглые сутки, посменно.
Между тем, вслед за недавними волнениями швейных рабочих, правительство усилило слежку в промышленных производственных центрах, пытаясь предотвратить новые волнения. (News Today, 26 октября 2011)
3.000 кадровых сотрудников промышленной полиции распределены по четырем промышленным зонам по всей стране: зона Дакка-1 Ашулия, зона Дакка-2 Газипур, юго-восточный портовый город Читтагонг и Нараянганж в пяти милях на Юг от Дакки. Имеющее наибольшее значение тактическое нововведение, по-видимому, постоянное размещение Промышленных Полицейских Формирований в промышленных зонах; тогда как раньше полиции нужно было добираться из центра города в район швейных фабрик, теперь они могут осуществлять гораздо более быстрый ответ и удерживать инциденты в районе одного места работы, прежде чем они распространятся[3]. Тогда как раньше было обычным, когда бастующие рабочие покидали фабрику и затем быстро шествовали в соседние производства, чтобы выставить там пикеты, теперь промышленная полиция чаще предупреждена о беспорядках благодаря разведывательным донесениям и поэтому может быстро приступить к действиям по изоляции протестов—если это необходимо, предположительно используя метод вроде того, который мы в Великобритании называем ‘kettling’ [тактика удержания протестующих на ограниченной площади] для сдерживания демонстраций рабочих. (Методы, основанные на психологии толпы становятся, по-видимому, всё более и более общепринятым оружием в арсеналах полицейских всего мира.) И поэтому давняя традиция швейных рабочих пикетировать близлежащие предприятия—практическое использование принципа общей классовой солидарности «ущемление одного есть ущемление всех»—по меньшей мере, на данный момент, подорвана. Полезная общая идентификация себя как класса, сверх требуемой идентификации с конкретным местом работы или верности ему, пресечена. Военизированные/консультационные подразделения ППФ объединяют подходы кнута и пряника; в отсутствии действующих на работе профсоюзов (которые боссы всё ещё отказываются разрешать), промышленная полиция берёт на себя суррогатную роль, играя роль, обычно отводящуюся профсоюзам; посредничество в конфликтах между эксплуататорами и эксплуатируемыми.
Представители BGMEA заявили, что создание промышленной полиции, обеспечение минимальной оплаты труда и программы повышения осведомлённости помогли в ликвидации волнений, которые поставили под угрозу сектор производства одежды Бангладеш в 2010-м. […]
Мистер Рафик, представитель подразделения по трудовым волнениям BGMEA, сказал, что учреждение промышленной полиции в основных районах производства одежды помогло улучшить ситуацию.
Абдус Салам, генеральный директор промышленной полиции сказал FE: «Во многих случаях мы работаем как мировые посредники между рабочими и хозяевами, чтобы рассматривать конфликты и обеспечивать непрерывность производства на фабриках.»
Шеф промышленной полиции сказал: «Мы ожидаем, что количество случаев волнений будет снижаться и дальше в будущие годы, так как количество полицейских для блокирования ситуации растёт.» (thefinancialexpress-bd.com — 30 Декабря 2011)
Пока эти тактики сработали для правящего класса. ППФ утверждает о снижении числа инцидентов за прошедший год в швейной промышленности на 60% и подчёркивает значимость как сбора разведданных, так и посредничества в конфликтах в этом успехе. Навязывание такого узаконенного посредничества предполагается для ликвидации взрывных стихийных реакций на обиды, которыми давно отличается борьба швейных рабочих и их силы[4]. Их незамедлительность и заразительная солидарность подавлена и рассеяна временной задержкой, связанной с процедурами переговоров и быстро подвергается изоляции в отдельных рабочих местах быстрым военизированным ответом ППФ.
Тем временем отрасль производства одежды продолжает расширяться, на следующий год предсказывается рост в 15%. Она по-прежнему доминирует в национальной экономике и расценивается как примерно 80% всего экспорта;
Мистер Шубхашиш Босе, вице-председатель EPB (Export Promotion Bureau—Управления по Развитию Экспорта), сказал, что «План Бангладеша на 2011-12 годы составляет $26,5 миллиардов, что гораздо больше, чем в прошлом году.…
Мистер Босе говорит, «Из одежды Бангладеш экспортирует, в основном, простую, недорогую одежду, но она нужна людям всё время. Поэтому даже в условиях спада в Европе и США, людям приходится покупать эту одежду, потому что она является базовой потребностью для всех. Поэтому наша отрасль производства одежды будет затронута не слишком сильно, и мы можем с радостью ожидать двузначного роста, успешного достижения целей по экспорту.» (fibre2fashion.com — 3 января 2012)
Но пока хозяева производств одежды ожидают небывало больших прибылей, рабочие видят, что рост зарплаты сильно отстаёт от инфляции, с её резким ростом цен на продукты питания, горючее и жильё. Когда многие работники производств одежды живут без каких-либо запасов, необходимость бороться коллективно за удовлетворение материальных потребностей сильна как всегда, и стратегии для преодоления новых методов полицейского контроля непременно начнут развиваться.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] «В ходе своего непривычного расширения, которое потрясло многих, богатый район Гулшан Авеню — близ дипломатической зоны и района посольств Баридхара — был наводнён 5.000 рабочих, которые громили офисы, банки и магазины. Также под удар попали отделы СМИ и телевидения. «Шеф полиции Гулшан сказал, что протестующие сделали своей мишенью элитные магазины района.» http://libcom.org/news/rage-over-wage-04082010
[2] BGMEA — Bangladesh Garments Manufacturers & Exporters Association (англ.) — Ассоциация Производителей и Экспортёров Одежды Бангладеш.
[3] Это также, вероятно, стало ещё одной причиной уменьшения освещения в новостях волнений рабочих отрасли производства одежды. Мы можем сделать предположение, что репортёры в их офисах в Дакке прежде были в более близком контакте с их близлежащими отделениями полиции и следовали за перегруппировками полиции в промышленные зоны. Меньший уровень теперешних беспорядков и большее расстояние до источников полицейских донесений теперь делают менее целесообразными для репортёров поездки в промышленные зоны. (Если кто-то из читателей удивляется—это снижение сообщений о волнениях в значительной степени является причиной того, что мы, в свою очередь, мало что могли рассказать по этой теме.)
[4] С краткой историей и анализом этой борьбы можно ознакомиться здесь: http://libcom.org/library/tailoring-needs-garment-worker-struggles-bangladesh
Оригинал (английский): The policeman’s new clothes — new styles of repression in the Bangladeshi garment industry