Освобожден политзаключенный по «Одесскому делу» Илья Романов

(Рисунок — Ильи Романова)

7 декабря из Макеевской ИК-32 (Донецкая область) был освобожден политзаключенный по «Одесскому делу» № 144 Илья Романов. Он был осужден по эпизоду взрыва, произошедшего возле здания Службы Безопасности Украины (СБУ) в 2002 году, и отбыл полностью назначенный судом срок — 10 лет лишения свободы.

Встречу Ильи организовали макеевские и донецкие коммунисты, которые, после перевода политзаключенного в Макеевку, совместно с РКРП-РПК, оказывали ему постоянную помощь.

9 декабря Илья Романов попытался вернуться на родину — выехать из Украины в Россию. В 8 километрах от пограничного поста Меловое-Чертково (Луганская и Ростовская область Украины и России соответственно) он был задержан в ходе «спецоперации» Донецкого СБУ, в количестве более 10 человек, при поддержке вооруженных представителей отряда «Альфа» (2 человека).

Оказалось, что 8 декабря в отношении Романова СБУ было вынесено постановление о выдворении с территории Украины с запретом на въезд на ее территорию сроком на 3 года. В этом выразительном, и абсолютно «с потолка» аргументированном тексте, сказано дословно следующее:

«…Не исключается, что указанное лицо может прибегнуть к совершению резонансных преступлений террористического и другого противоправного характера на территории Украины, в первую очередь актов мести относительно участников криминального судопроизводства по собственному делу и членов их семей».

Характерно, что «грозный» узник был, естественно, безоружен и ехал домой к родным и близким.

Попытка сбушников «выпихнуть» освобожденного «политического» вместе с состряпанным ими эмоциональным документом, встретила серьезное сопротивление российской погранзаставы. Россия отказалась принять Романова на свою территорию, со ссылкой на просроченный внутренний паспорт. Интересно, что «по ту сторону» границы — со стороны России — Илью ожидали некие лица в штатском, высказывающие намерения об его административном задержании.

Противостояние на границе закончилось тем, что операция по «выдворению» Романова провалилась. От границы он выехал в Генеральное консульство РФ в Харькове, причем, «оперативное сопровождение» следовало за ним вплоть до дверей консульства. Получив свидетельство на въезд в Россию, Илья Романов в тот же день, 10 декабря, пересек границу, и на следующий день вернулся домой.

Мы выражаем огромную благодарность луганскому коммунисту Юрию Хохлову и харьковскому коммунисту Павлу Тищенко за недопущение провокаций и попыток задержания освобожденного. Мы выражаем также огромную благодарность всем, кто принял участие в благополучном возвращении Ильи, распространяя информацию о беспределе спецслужб и обзванивая чиновников.

# # #

Напомним, что в начале 2000-х годов в период массовых народных протестов против режима Кучмы в Киеве в ходе акции «Повстань, Украина!», сложилась организация большевистского типа, которая называла себя группой коммунистов-революционеров. Группа разворачивала агитацию за свержения режима Кучмы и режимов буржуазного типа вообще. Членам группы следствием были вменены: организация взрыва у здания Службы Безопасности Украины, в отместку за избиение участников мирной протестной акции «Повстань, Украина»; экспроприации денежных средств (нападения на ювелирные салоны и обмены валют) и аккумуляция оружия для обеспечения деятельности группы и подготовки восстания на Украине. Группе было вменено также обвинение в призывах к свержению строя путем распространения газет.

В декабре 2002 года революционеры были арестованы. Из них, Андрей Яковенко, Богдан Зинченко, Александр Герасимов, Олег Алексеев, Сергей Бердюгин, Нина Польская были гражданами Украины и жителями Одессы, входили в состав КПУ и ЛКСМУ (украинская компартия и комсомол). Илья Романов, Игорь Данилов, Александр Смирнов, Анатолий Плево были гражданами России, имели различные левые политические убеждения. Евгений Семенов являлся жителем Молдавии.

Многим данное дело известно под названием «пыточного». К задержанным коммунистам по поручению и при участии СБУ были применены чудовищные пытки, избиения и издевательства. Доказательств по делу у следствия не было, приговор — в основном, от 8 до 14 лет лишения свободы, был основан на выбитых признательных показаниях. Пытки смог выдержать только один из задержанных — Игорь Данилов. Напомним также, что после избиения в область паха, у Сергея Бердюгина стремительно развилась злокачественная опухоль, и осенью 2003 года 20-летний одесский комсомолец умер в тюрьме. В конце «украинского» следствия, к делу подключились и российские спецслужбы: московской прокуратуры и ФСБ по Москве. Российских граждан, арестованных в рамках «Одесского дела», избивали в здании Одесского СБУ соотечественники «с корочками» по неизвестным уголовным делам, возбужденным в Москве.

После перевода всех задержанных на территории Украины участников группы, в следственный изолятор Одессы ОСИ-21, и начала кампании со стороны различных политических групп в их защиту, факты издевательств над задержанными получили широкий общественный резонанс. В судебном разбирательстве в 2003-2004 годах, почти все революционеры подтвердили факты пыток и отказались от признательных показаний, настаивали на своих убеждениях и необходимости свержения преступного режима в государстве.

Исключение составил один — Анатолий Плево. За сотрудничество с «органами» вплоть до вынесения приговора, он получил минимальный срок — 6 лет лишения свободы. В декабре 2008 года он был освобожден по отбытии наказания. Именно после этого, в январе 2009 года, в Генпрокуратуре Украины был положительно рассмотрен запрос российской прокуратуры о выдаче двух российских фигурантов дела для «производства следственных действий»: Александра Смирнова и Игоря Данилова. Они были осуждены в Москве, причем к предыдущим размерам наказания был, по сути, прибавлен новый срок. В настоящее время, по показаниям этой же «утки» Плево, проходит второй процесс в Одесском суде над двумя украинскими фигурантами дела — Андреем Яковенко и Олегом Алексеевым.

Не исключено, что ментам и судам спущено указание с «верхов» режимов России и Украины осудить наиболее активных революционеров этой группы по вновь и вновь вымышленным делам, чтобы исполняемые в отдельности приговоры в совокупности составили огромные срока лишения свободы.

Источник.

«Одесское дело». Несправедливо забытые

В 2009, находясь под следствием, а после под судом в Бутырской тюрьме, я узнал от своего товарища Павла Жеребина, что из Украины в РФ на следственные действия по новому уголовному делу этапировали политзаключённых Игоря Данилова и Александра Смирнова, осужденных по так называемому «Одесскому делу». Естественно, я не мог упустить возможность пообщаться с известными людьми, о которых я слышал ещё на воле. В скором времени мы нашли возможность выйти друг с другом на связь и наладить переписку с помощью тюремной почты — «дороги». К сожалению, нашему общению не суждено было продлиться долго, так как меня достаточно скоро осудили и этапировали для дальнейшего отбывания наказания в Кировскую область. В 2010 году, когда меня вернули с лагеря за добавкой к сроку, я решил разыскать своих знакомых, которые, по имеющейся у меня информации, всё ещё не были осуждены и продолжали находиться в Бутырке. Сделать это не составило труда, так как меня снова поместили на так называемый «воровской продол» — небольшой, состоящий из всего 13 камер, особо охраняемый тюремный коридор, предназначенный для коронованных воров, особо опасных рецидивистов и злостных нарушителей режима; там я и нашёл Александра Смирнова, а через него узнал координаты Игоря Данилова.

С политзаключенными по «Одесскому делу» у меня нашлось немало общих тем — всегда интересно пообщаться с бывалыми, многое в своей жизни повидавшими людьми, но больше всего мне хотелось узнать из первых уст полузабытую историю существования боевой группы, действовавшей в начале двухтысячных годов на территории России и Украины.

На рубеже тысячелетий в оппозиционной среде активно обсуждался революционный проект под названием «Вторая Россия», суть которого заключалась в организации революции путем отделения от РФ небольшого региона и создании на его территории независимого государства. Надо сказать, что вплотную к осуществлению этого плана подошли лишь национал-большевики и боевая организация, в которую входили Александр и Игорь. И если про «Вторую Россию» Эдуарда Лимонова еще помнят, то про проект под названием «Причерноморская Советская Социалистическая Республика», в последнее время начали забывать, несмотря на то, что люди заплатили за попытку его воплощения в жизнь горем, страданиями и огромными сроками лишения свободы, которые они отбывают по сей день.

Многим читателям, вероятно, неизвестно «Одесское дело», поэтому стоит напомнить краткую хронологию событий.

В 2002 году, во время волны народных выступлений на Украине, боевая организация начала активно действовать против государственной власти и готовить почву для начала партизанской войны с помощью методов из арсенала Партии социалистов-революционеров и Красных Бригад. Финансирование группы было налажено путем систематического проведения экспроприаций, вырученные в результате их средства расходовались впоследствии на насущные нужды группы: закупку оружия, боеприпасов, средств связи.

В это же время был взорван офис Службы безопасности Украины (в отместку за избиение участников мирной протестной акции «Повстань, Украина»). Ответственность за акт возмездия взяла на себя «Армия народных мстителей», объявившая о начале партизанской войны против правящего режима.

Спустя месяц в Одессе состоялась перестрелка между революционерами и сотрудниками правоохранительных органов, попытавшимися их задержать. В результате один из милиционеров был ранен, их оппонентам удалось благополучно скрыться с места происшествия.

Далее начались аресты, в результате которых были задержаны все члены боевой группы. Отдельно следует написать про штурм квартиры, где находились Игорь и его товарищи. Они отказались добровольно сдаться властям, и помещение, в котором забаррикадировались революционеры, пришлось брать штурмом силами украинского спецназа. Во время штурма Игорь отстреливался до последнего патрона и ранил при этом одного из сотрудников СБУ.

В результате дознания, проведенного в лучших традициях гестапо и святой инквизиции, было сфабриковано обвинительное заключение, на основании которого впоследствии был вынесен приговор. Арестованным были инкриминированы организация взрыва у здания Службы Безопасности Украины, экспроприации денежных средств, хранение оружия для обеспечения деятельности группы и подготовки восстания на Украине, призывы к свержению государственного строя (путем распространения газет). В результате революционеров осудили на огромные срока лишения свободы — Игорь получил четырнадцать, а Александр восемь лет колонии. Российские судьи проявили чудеса жестокости даже по сравнению со своими украинскими коллегами и за одно только дело об экспроприации ювелирного магазина в Москве (в ходе которого была допущена масса нарушений уголовного законодательства) в 2010 году Данилову дали тринадцать, а Смирнову девять лет колонии строгого режима.

«Вторая Россия» как теория наиболее перспективного революционного проекта всегда вызывала мой интерес, и события, развернувшиеся на Алтае в 2001 году, стали одной из причин, по которой автор статьи в свое время примкнул к национал-большевикам. Конечно же, я не мог упустить возможность изучить проект создания «Причерноморской Советской Социалистической Республики», общаясь с теми людьми, кто принимал в нем самое активное участие. «Те, кто утверждает, что можно свергнуть власть бескровно, в результате выборов и стачек, митингов-демонстраций, либо сознательно врут, либо безнадёжно глупы» — не раз утверждал Игорь. Действительно, их группа находилась почти на нелегальном положении, но в интересах истины надо сказать, что по мнению того же Данилова, это «почти» в конечном счете и привело их организацию к аресту, так как невозможно полностью сохранять конспирацию, занимаясь дерзкими налетами на ювелирные магазины, контрабандой оружия через границу, при этом совмещая нелегальную деятельность с той же агитацией на наводненных оперативниками спецслужб массовых мероприятиях. Но, тем не менее, деятельность этих безусловно храбрых и самоотверженных людей не может не вызывать уважения. Многие российские оппозиционеры жалуются: «У нас нет денег на организацию», «мы не можем наладить работу с профсоюзами». Проблемы такого рода не смущали одесских революционеров. Не было денег — экспроприировали буржуйскую собственность. Как пишет Игорь в своей еще не опубликованной книге (её черновики он отправлял мне в тюрьме; надеюсь, он найдет в себе силы дописать этот действительно сильный роман) основанной на реальных событиях тех лет: «самый лучший вариант экспроприации — ограбление ювелирного магазина». Кстати, подход к проведению налетов на ювелирные магазины отличался редкостным профессионализмом. Грабили, не надеясь на «русский авось», а только после тщательной разработки плана предстоящей операции, заранее разведывая пути подхода и отхода, проверяя обстановку на «объекте», учитывая расстояние до ближайшего отделения органов внутренних дел, обзаводясь соответствующими спецсредствами для изменения внешности и оружием. Сами нападения проводились дерзко, четко, в течение буквально нескольких секунд, при малейшем сопротивлении со стороны охранников открывался огонь на поражение. И такая тактика себя оправдала — ни на одной из экспроприаций никого из революционеров не взяли с поличным, а все доказательства стороны обвинения основаны лишь на показаниях предателя — Анатолия Плево. Но больше всего мне понравился рассказ о помощи бастующим рабочим в трамвайном депо. Обыкновенно работа антисистемных организаций с активно борющимся за свои права рабочими ограничивается раздачей малоинтересных для пролетариев оппозиционных листовок и газет и в лучшем случае представляет из себя акции прямого действия (например, акция нацболов на ГАЗе и захват офиса РЖД). В 2002 году в Одессе была опробована новая для постсоветского пространства технология работы с рабочим движением, которую Игорь, может быть, не совсем удачно назвал «боевым профсоюзом». Суть ее заключалась в тесном взаимодействии боевой организации с бастующими, а именно в финансовой поддержке стачки (за счет экспроприированных средств) и оказании давления на предателей «штрейкбрехеров» — тех рабочих, которые во время забастовки поддержали администрацию трамвайного депо.

Приходящие в боевую группу новички проходили обязательную проверку на прочность. Так в материалах «одесского дела» есть любопытный эпизод, где описывается, как недавно пришедшей в организацию девушке дают первое вступительное задание — сжечь буржуйскую иномарку, бросив в нее «коктейль Молотова».

Надо сказать, что Саня и Игорь, уже находясь в местах лишения свободы, неоднократно подвергались репрессиям со стороны администрации исправительных учреждений, где они отбывали свой срок. Политзеков закрывали в помещение камерного типа, в штрафной изолятор. К прочим тяжестям заключения у Игоря добавилось также заболевание туберкулезом, но даже несмотря на это он продолжал бороться за свои права, неоднократно объявляя голодовки протеста против незаконных действий администрации. Гигантские сроки и все пережитые страдания не сломали Саню и Игоря, они остались верными своим идеалам порядочными людьми, с которыми мы, находясь в стенах Бутырской тюрьмы, стали настоящими друзьями.

Некоторые люди, называющие себя противниками существующего строя, отказываются признавать Александра и Игоря политзаключёнными. В оппозиционной среде уже не первый год не утихают споры о том, кого считать политзаключенным, а кого нет. Левые не хотят признавать политзеками националистов, либералы — тех, кто совершил преступления направленные на разжигание национальной и социальной ненависти, а националисты в свою очередь не признают узниками совести «тех, кто машет флагами» и лиц, придерживающихся иных политических убеждений. Однако следует помнить, что в уголовном кодексе Российской Федерации нет ни одной политической статьи и все, кого можно и нужно считать политзаключёнными, осуждены за совершение уголовных преступлений; поэтому критерием статуса политзаключённого должна быть не статья УК, по которой он осужден, а политическая деятельность, которой он занимался до своего ареста. Оппозиционным активистам следует отказаться от составления списков политических узников по принципу «свой-чужой» — такое разделение только играет на руку власти; пора понять, что каждый, кто пожертвовал своей свободой ради изменения существующей государственной системы заслуживает уважения и поддержки, независимо от своих политических убеждений и тех статей, которыми воспользовалась власть, чтобы упрятать его за решётку.

Михаил Пулин

Источник.