Средства массовой информации были всерьез озадачены появлением анархистов на площади Тахрир, однако суть состоит в том, что этот повстанческий импульс был преисполнен анархизмом с самого начала.

Когда на вторую годовщину египетского восстания десятки тысяч граждан вновь наполнили площадь Тахрир, чтобы продолжить дело революции, неожиданно развернулось целое представление. После двух лет невыполненных обещаний и непрекращающегося государственного насилия, в стороне от общей массы протестующих, на баррикадах выделилась группа активистов с головы до пят одетых во все черное и размахивающих файерами и дубинками.

Демонстранты в масках отказались общаться с обступившими их журналистами, лишь загадочно «упомянули анархизм» в качестве основного источника вдохновения их деятельности. Днем ранее the Associated Press уже сообщила о появлении «ранее неизвестной группы, называющей себя черный блок», которая уже успела в своем обращении предостеречь Братьев-мусульман от использования своего силового крыла для разгона протестных акций. Эта же группа взяла на себя ответственность за недавние поджоги офисов исламистов.

Так что же такое Черный Блок и почему они так внезапно появились на улицах Каира? В то время как либеральные и консервативные медиа выставляют их как «хардкорный» сегмент повернутых на насилии преступников, Черный Блок в действительности не является конкретной сложившейся группой, а скорее представляет собой тактику прямого действия, в рамках которой (иногда агрессивные, но зачастую вполне мирные) активисты одеваются в однотипную одежду, дабы, выступая единым фронтом, максимально осложнить полиции опознание конкретных активистов. Тогда как подавляющее большинство участников Черного Блока отрицают насилие в отношении личности, целевое уничтожение имущества для них — одна из основных форм прямого действия, которое и составляет их арсенал «разнообразия тактик».

В этом отношении египетские анархисты очевидно являются последователями тактик Черного Блока, которые мы можем наблюдать и в других местах земного шара: начиная от немецких левых 70-х и заканчивая альтерглобалистским движением времен битвы в Сиэтле в 1999 году и недавним восстанием греческой молодежи после убийства пятнадцатилетнего Алексиса Григоропулоса полицейскими в 2008 году. Безусловно, опыт иностранных левых сыграл свою определенную роль в недавнем появлении Черного Блока в Каире, однако можно уверенно сказать, что анархизм не был чем-то новым для Тахрира. Действительно, антиавторитарные активисты с их идеями и практиками с самого начала находились в самом сердце египетского народного бунта.

Многие политизированные футбольные фанаты, так называемые «ультрас», внесшие свой силовой вклад в свержение Мубарака, давно отождествляются с анархическими идеями. Помимо этого, анархизм также стал главным идеологическим подспорьем «Движения 6 апреля», их акция солидарности в Эль-Махалла эль-Кубре в 2008 году считается важным предвестником восстания 2011 года. Ряды этой организации недавно пополнились за счет разочаровавшейся молодежи, сражавшейся на баррикадах против силовых служб Мубарака лишь только ради того, чтобы столкнуться с тем же самым репрессивным аппаратом, но уже под руководством исламистов. Как один из активистов метко подытожил: «Нами управляют исключительно одни ублюдки.»

Теперь, когда Братья-мусульмане фактически остановили «долгий марш через институты» революции, и когда оппозиционные партии наглядно продемонстрировали собственную неспособность выставить надежный противовес фундаментализму, многие египтяне просто-напросто потеряли веру в возможности представительных институтов удовлетворить главные требования революции: хлеб, свобода и социальная справедливость. В эту пору утраченных иллюзий многие молодые революционеры видят в анархизме, с его акцентом на прямую демократию, горизонтальную самоорганизацию и взаимопомощь, единственную альтернативу грядущей тирании.

Именно на этом отрезке борьба египтян начинает наглядно обретать точки соприкосновения с текущими социальными конфликтами на западе. Пока египетские анархисты твердо отстаивают позиции по искоренению власти фундаменталистов и государственного насилия в целом, их идейные сотоварищи на другом берегу Средиземного народа встали последним оплотом на пути антииммигрантского террора на улицах Афин. Активисты неонацистской партии «Золотая Заря» недавно оказались замешаны в расистских нападениях на иностранцев, среди которых были в том числе и египетские рыбаки. Но пока государство закрывает глаза на это и не препятствует «Золотой Заре» внедрять своих активистов в силовые структуры, анархисты решили взять контроль над ситуацией в свои руки. После успешных рейдов на офисы неонацистов и антифашистских многотысячных мотопробегов по беднейшим кварталам города, анархисты прослыли настоящими героями в глазах угнетенного иммигрантского меньшинства.

И что насчет большинства уходящих корнями в анархизм ключевых западных общественных движений, появившихся за последние десятилетия? Как отмечают многочисленные наблюдатели и активисты: отказ Occupy Wall Street выдвигать требования политикам; его приверженность горизонтальным моделям, в ходе которой принятие решений принимается на основе консенсуса; его акцент на префигуративную политику придал Occupy не только его инновационный характер, но также позволил говорить о кризисе представительных институтов в целом, что в итоге вылилось в целую волну народного негодования по всему миру.

К сожалению, до сих пор остаются люди, наивно верящие в устаревшую модель политического активизма, ориентированную на создание партийных структур в рамках существующего государственного строя. Отдавая все свои надежды в руки выборных представителей или делая ставку на абстрактные теории о неизбежности того или иного грядущего «Дня X», эти «революционеры» продолжают сидеть сложа руки и ждать, пока другие сделают революцию для нас. Но с тех пор как Тахрир снова превращается в передовую народного сопротивления, мораль этой истории отчетливо доходит и до нас: в глобализированном сопротивлении 21 века именно анархисты несут знамя революции вперед.

Джером Рус