Статья о психологических и словесных приемах, которые используют сотрудники милиции и прокуратуры при допросе. Предлагаем читателям заранее ознакомиться с этими приемами, чтобы в будущем это не стало неприятным сюрпризом. Более подробно по тому, как вести себя на следствии вы можете узнать из брошюры белорусского АЧК «Психология допроса».

Разговор со следователем – ситуация экстремальная. Это вам не хухры-мухры. От этого, между прочим, зависит, где именно вы проведете последующие несколько лет…

Заранее ознакомьтесь со своими правами и вперед, на допрос. Его не избежать при всем желании. Но зная о кое-каких приемах давления на мозги, вы сумеете избежать самого худшего. Предупрежден – значит вооружен. Конечно, стоит пожалеть следователей – работа у них не сахар. Раскрыть преступление—весьма сложная задача. Быть может, поэтому самые сообразительные представители этого славного племени ограничиваются сбором минимального объема сведений для передачи дела в суд. Добыть ложное признание в виновности или липовые доказательства подчас куда легче, чем установить истину. Так что, посочувствуйте-ка лучше себе-любимому. И постарайтесь хотя бы морально приготовится защищать себя, оказавшись в пресловутом кабинете с яркой лампой.

Чем пользуются следователи? Вашим страхом, виной, ощущением превосходства, чувством мести, завистью… Большинство «жегловых и шараповых» в совершенстве владеют приемами «кнута и пряника», блефа, запугивания, изматывания… У них имеется стандартный арсенал для «уговаривания» упрямых подследственных, который используют и следователи со стажем, и зеленые новички.

Прием «всезнайки». Следователь начинает допрос, сообщая о мелких правонарушениях, которые имелись у арестованного в прошлом. Постепенно он доходит и до «настоящего времени». Создается впечатление, что он и так знает об обвиняемом всю подноготную. Кое-какие подробности могут заранее выяснить у подельщиков подозреваемого. Если вы не полный дурак – не колитесь, даже если кажется, что все открыто. Кому как не следователю уметь притворяться, что ему и так все давно известно. Хорошо действует на мозги и демонстрация возможностей следствия. Следователь подробно сообщает, как и что он будет использовать для дальнейшего раскрытия преступления. Приводит результаты экспертизы, итоги допросов и очных ставок. Годится все, вплоть до «случайной» демонстрации улик, якобы найденных при обыске. Чтобы подозреваемый точно знал: все и так раскроется, а чистосердечное признание облегчает наказание.

Прием блефа. Дело стараются представить так, будто признание обвиняемого лишь пустая формальность, все, что он скажет известно заранее. А следователю нужно лишь выяснить кое-какие незначительные детали. Малозначимость этих подробностей усыпляет бдительность подозреваемого. Вот и появляются ошибки, неточности, а то и какой-нибудь крупный «прокол». Смешные мелкие детали могут вывести на серьезные факты. Кроме того, подозреваемый пребывает в полной неизвестности. Что знает следователь? А чего не знает? Эти мысли отвлекают внимание, заставляют нервничать, то есть в результате опять-таки работают на пользу следствия.

Прием «друг против друга». Использовать «товарищей» подозреваемого, которые якобы «уже во всем признались» – очень популярный способ давления. Так, одного арестованного проводят в комнату и просят написать свою биографию. Затем его подельщиков проводят мимо этой же комнаты: «Смотрите, он уже на вас пишет». И при этом ехидно заявляют: «Ну что вы из себя героев корчите? Все кто мог, уже во всем признались. Кто узнает, герои вы или нет. Так неизвестными героями за решеткой гнить и будете». Если никакой информации выжать у одного из подельщиков не удается, ему предлагают просто произнести перед вторым: «Я сказал всю правду». Быть может, он и слова не проронил. Но второй теперь в полной растерянности, его можно брать голыми руками.

Прием повтора вопросов. Наша голова – вещь несовершенная. Слишком много деталей для нее — непосильная ноша. А потому, чем больше человек говорит, тем больше у него шансов запутаться. Стоит ему забыть хоть что-то из сказанного в прошлый раз – и можно уличить его во лжи. Вот почему следователи так любят спрашивать и переспрашивать. Как будто они поголовно склерозом страдают… Все ответы сравниваются, плюс используется все тот же прием уточнения незначительных деталей. Кстати, ловят подозреваемого именно на косвенных, «незначительных» вопросах, на том, что легко забывается. Думаете, что вашу «версию» у вас из головы молотком не вышибешь? Ошибаетесь. Способов заставить забыть сказанное масса. Можно измотать подследственного долгим допросом, повторяя вопросы с промежутком в час-два. А можно резко отвлечь внимание, усыпить бдительность, сломить волю к сопротивлению…

Прием «эмоциональной реакции». Эмоции – худший враг подозреваемого. Очень часто цель следователя: вызвать бурную эмоциональную волну. Она повлечет за собой ошибки, неточности, а то и полноценное признание.

На чем может сыграть следователь:

·        На ревности: «Ты здесь сидишь, а твой приятель с твоей женой развлекается?». (И какая разница, если это ложь? Блеф здесь – первое дело!).

·        На чувстве справедливости: «Разве это честно? Ты сидишь, а он на свободе гуляет».

·        На чувстве безысходности: «Тебя уже сдали» (прилагается поддельный протокол допроса). «Взгляни сколько народу сидит, они тоже считали себя умниками, как и ты. Тоже говорили: первая заповедь – не колись. И где они все теперь? У нас все тюрьмы забиты!» (произносится с довольным блеском в глазах).

·        На антипатии: «Посмотри, с какими ты подонками связался! Разве это твой круг? Они же мать родную продадут! Ты же хороший парень, не то, что эти отбросы общества».

·        На чувстве мести: «Этот подонок тебя продал, а ты его жалеешь!».

·        На чувстве вины: «Как ты мог так поступить с братом!».

·        На чувстве страха: «Получишь «вышку»!» (Даже если кроме года заключения подследственному ничего не грозит…) «Знаешь, какие у нас тюрьмы?? Посадим с извращенцами в одну камеру, тогда узнаешь…». Популярный прием: в разгар допроса с пристрастием в кабинет влетает один из милиционеров: «Давай быстрее! Нам на огнестрел ехать пора». Страх и растерянность порой заставляют человека сказать то, что он говорить вовсе и не планировал.

Прием изматывания. Если человек утомлен или просто не ожидает подвоха, «сломать» его на порядок легче. Не для кого не секрет, что наше следствие любит многочасовые допросы, «толчение воды в ступе», возвращение к одному и тому же. А вы думали, это просто так делается?

Прием неопределенности. Очень многие люди плохо переносят неизвестность. Затягивание начала допроса, загадочность происходящего, недомолвки и намеки часто действуют похлеще физического наказания. Информационный вакуум очень изматывает психику.

Прием внезапности. Следователи обожают допросы «по горячим следам». Человек еще не успел собраться, посоветоваться с защитником – самое время получить от него все, что надо. Вот почему порой, несмотря на все, что написано в законе, свидание с адвокатом стараются оттянуть до последнего.

Прием наскока. Спокойная беседа плавно приближается к концу. Тут-то самое время развернуться и совершенно другим тоном задать ключевой вопрос. Собеседник уже расслабился, и следователь легко узнает самое главное….

Вспомним комиссара Коломбо из одноименного телесериала. Уже уходя после нудных «идиотских» вопросов, он по два-три раза возвращался и снова спрашивал какую-то «чушь». Подозреваемые радовались, что он наконец-то отстал и можно расслабиться, затем зверели от его наглости и… допускали ошибки. При этом и внешним видом, и поведением он изображал из себя эдакого дурачка, задающего глупые и наивные вопросы. Его знаменитый плащ и не менее знаменитая машина неизвестной породы только усиливали впечатление «придурковатости». Сам же он апеллировал к чувству превосходства собеседников, постоянно говорил им комплименты. И в результате… узнавал все, что нужно. Да, хороший следователь – это хороший психолог.

Прием «хороший следователь –плохой следователь». Об этом приеме знают даже пятилетние дети. С подозреваемым поочередно говорят два «разных» человека. Один плохой, злой и грубый. Другой – хороший, добрый, ласковый. Казалось бы, не надо поддаваться на удочку. Ан нет! Подозреваемый измотан, его просто «тянет» к милому и хорошему следователю. Он идет на сотрудничество и его ждет сочувствие, обещания, поощрение… Даже если сразу это сделать не получится, его додавит психологическая раскачка «от хорошего – к плохому» и иллюзия, что один следователь не знает того, что он говорил другому.

Прием игры с доказательствами. Если следователю есть, что показать подозреваемому, он делает это виртуозно. Иногда улики демонстрируются «в порядке возрастания», психологическое давление растет и подозреваемый быстренько во всем сознается. Если подследственный – лицо впечатлительное, ему с ходу демонстрируют самое веское доказательство: хоть окровавленный нож, обнаруженный в кустах, хоть подписанные показания очевидца преступления. Очень часто никакие другие улики после этого уже не требуются.

Прием душевной борьбы. Как известно, в любом человеке «дьявол с богом борется». И в определенных ситуациях следствия достаточно бывает доказать ему, что его «легенда» разлетится как карточный домик при одном прикосновении. А попутно подозреваемому рассказывают, какой он хороший, как много совершил добра раньше, как высок его авторитет и как глупо все это разрушить, единожды солгав. После чего его под благовидным предлогом оставляют наедине со своими мыслями. И очень часто душевная борьба завершается в пользу следствия…

Прием допущения легенды. Как известно, взрослые люди врут с умом. А другие взрослые люди, то есть следователи, делают вид, что позволили повесить себе лапшу на уши. Они улыбаются, кивают, якобы полностью доверяя подозреваемому. После чего начинают вдаваться в детали и задавать вопросы. И не один или два, а пятьдесят, семьдесят, сто вопросов. Даже если у подследственного было время обдумать легенду во всех деталях, всего он предусмотреть не в состоянии. Значит, что-то ему придется сочинять на ходу. Сказать «не знаю» он права не имеет, ведь тогда доверие к его версии будет подорвано. Сочиненные подробности мгновенно забываются, и поймать обманщика – пара пустяков. К тому же следователь, может внезапно поставить «острый» вопрос, не меняя тембра речи и тона голоса. Подозреваемый теряется (ведь все шло так гладко и спокойно!), не сразу понимает, что произошло, и выдает себя с головой.

Но даже самые эффективные приемы психологического давления  не дают эффекта без верно поставленных вопросов. Уж в искусстве спрашивать следователи мастера! Каждый вопрос здесь– с «двойной подкладкой». Среди вполне нейтральных вопросов – попадаются нужные, насчет косвенных деталей. Также с помощью вопросов следователь стремится направить показания в нужное русло. Иной раз предлагает выбрать «или-или». Или предоставляет возможность выбора, но так, что ответ «да» кажется наиболее предпочтительным. А иногда и вовсе не оставляет никакого выбора: «Одно из двух. Или ты убил, или ты украл!». Есть и вопросы-внушение. Если прямо заявить подозреваемому: «Ты убил?!», очень может быть, что он тут же сломается и подпишет протокол.

Но помните: не теряйте присутствия духа, не сдавайтесь: у следователей есть свои маленькие хитрости, а у вас – свои гражданские права!

И. Вагин «Как поставить собеседника на место. Методы словесной атаки»