Молчаливые революции. Через социальные сети.

Сначала отнеслась к этому скептически. Потом подумала, что все-таки позитивная задумка. Плюсы имеются: быстрое распространение инфы с интернете, максимальная возможность, что тебя прочитают не только ангажированные, но и твои друзья, одногруппники и пр.; интересная тактика сбора людей, которая подтвердила свою состоятельность за 2 недели.

Но главный пункт программы был конечно же в том, чтобы делать все максимально непалевно. И это поработало через пень колоду предыдущие пару раз. С развитием наглости ментов часть людей, которые пришли через сети, надеясь на безопасность акции, была отпугнута.

И вот здесь ситуация стала развиваться по принципу маркетологов «не решай проблему, а ищи возможности». Вместо того, чтобы думать о революции как о конечной цели, люди стали креативить на тему того, как можно выйти из положения с минимальными потерями, то есть способ проведения акции стал самоцелью. И вот с этого момента акция утратила смысл.

То давайте хлопать где угодно в толпе, то давайте носить ленточки несогласных, то давайте выйдем в портретами Лукашенко и гос. флагами… А цель этого всего, заметьте, уже далеко не революция, а «доведение до абсурда ситуации». Людям интересно, как поведут себя менты в той или иной ситуации, чтоб потом вместе над ними посмеяться или посетовать, как все плохо. Вот здесь «народное» восстание превратилось в восстание «интернет-поколения». Люди видят себя как картинку для СМИ и Интернета, они как бы смотрят на себя со стороны и их больше ебет то, как человек извне будет воспринимать происходящее, что они потом прочитают в интернете, чем ЗАЧЕМ вообще все это происходящее. Подсознательно — это очередной угар, флэш-моб, хоть и не лишенный политического замысла. И основная проблема в том, что люди, участвующие в этом, не понимают, ради чего они борются, они даже не осознают себя борцами. Это как эффект Монстрации, псевдо-акции протеста, когда участники выходят постебаться со всего, что только можно, пусть даже с власти. Но фактически это не протест, потому что у них нет позитивной программы изменения положения. Когда человек недостаточно осознает для себя, зачем он стоит на площади, первая его мысль при виде мента — это самосохранение, а не защита соственных интересов. Потому что нет их, этих своих интересов. Есть желание их иметь, но их нет.

Мне нравится, что там все равны и никто не продвигает своих идей. Мне нравится, что там стоят националисты, прохожие, анархисты и пр. как индивидуумы, а не партийные члены. У каждого в голове свое собственное видение того, что происходит, и смутное представление о том, чего он хочет впоследствии, и никто ничего не навязывает.
Но мне не нравится, что подавляющее большинство не готово это смутное представление продвинуть хоть на шаг. Потому что мы боимся, и знаем, что нас никто не поддержит, потому что когда винтят стоящего рядом мы невольно шарахаемся в сторону, чтобы и нас не забрали. Мы это делаем не специально, но мы не видим весомой причины, по которой нужно вцепиться в этого несчастного, и не верим, что за тебя вцепятся остальные. Мы не единое целое, а разрозненные аккаунты.

«Всех не пересажают» — Пересажают.
«Посмотрим, что они тогда будут делать!» — Повинтят всех как всегда

Успех власти и ментов в том, что они не парятся тем, как они выглядят на картинке и интернете.
Они уже давно не боятся фотоаппаратов, предания гласности и пр. (если когда-нибудь боялись)
Они боятся только за свою жопу. И для них выговор начальства намного более весомый, чем все права человека, совесть и прочие нежности. Они кроют уже не режим, а самих себя, потому что им здесь комфортно, это страна для них. И только когда схватки с протестующими станут для них более опасными, чем проблемы на работе, тогда они задумаются.

Источник.