23 февраля в силу вступил Закон Республики Беларусь “О внесении изменений и дополнений в некоторые кодексы Республики Беларусь по вопросам уголовной и административной ответственности”. Одним из дополнений было, как ни странно, установление административной ответственности за “изготовление и (или) распространение, а равно хранение с целью распространения экстремистских материалов, если в этих деяниях нет состава преступления”.
За это правонарушение для физических лиц устанавливается ответственность в виде штрафа от 10 до 50 базовых величин или административного ареста. Штраф для ИП составит от 50 до 100 базовых величин и для юридических лиц – от 100 до 500 базовых величин. Это дополнение расширяет действие Закона “О противодействии экстремизму”, существующего с 2007 года.
ПРЕДПОСЫЛКИ
Что сделало необходимым воплощение в жизнь данного закона в спокойной и стабильной Беларуси?
Причины, похоже, те же, что и в любой другой стране. Задумывались ли вы, как часто с некоторых пор новостные медиа употребляют слово терроризм? Как резко целостности многих государств стали угрожать внешние враги! Для победы цивилизованного мира над террористами нужно, чтобы нация сплотилась, позабыла все свои насущные проблемы и боролась только с новыми врагами. Эту максиму можно очень легко использовать в собственных целях, во имя борьбы с терроризмом можно попирать любые прежние законы и права. К счастью, или наоборот, не у каждой страны есть такой внешний враг. Но все не так просто. А что, если такой враг не внешний, а является гражданином страны? Тогда начинается полемика об экстремизме. Всякая власть намерена сохранять свой status quo как можно дольше. Это можно сделать либо заручившись широкой поддержкой народа, либо монополизировав право на использование насилия против несогласных. Большинство правительств используют обе методики в разном соотношении. Другое дело, что зачастую неоправданное использование насилия только мешает “легальному” удержанию власти. Следовательно, нужно насилие оправдать, любыми способами: обычно это очернение оппонента в глазах народа, чтобы он не вызывал сострадания и желания следовать его идеям, обвинение его в неправомерном использовании насилия (или угрозе его применения) и др. Для этого используют понятие экстремизм. Как и терроризм, оно крепко засело в умах людей и имеет четко негативные коннотации, поэтому часто достаточно повесить на человека или группу людей ярлык “экстремист”, чтобы отбить потенциальных последователей и защитников. Что же такое экстремизм вообще и как его трактовать?
ПОНЯТИЕ
Экстремизм (от extremisme, от extremus — крайний) — в традиционном понимании, приверженность к крайним взглядам и, в особенности, мерам (обычно в политике).
А вот определение из беларуского юридического словаря:
Экстремизм (экстремистская деятельность):
деятельность политических партий, других общественных объединений, религиозных и иных организаций (далее – организации) либо граждан Республики Беларусь, иностранных граждан или лиц без гражданства (далее, если не указано иное, – граждане) по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на насильственное изменение конституционного строя и (или) территориальной целостности Республики Беларусь, захват или удержание государственной власти неконституционным путем, создание незаконных вооруженных формирований, осуществление террористической деятельности, разжигание расовой, национальной или религиозной вражды или розни, а также социальной розни, связанных с насилием или призывами к насилию, унижение национальной чести и достоинства, организацию и осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам расовой, национальной или религиозной вражды или розни, по политическим и идеологическим мотивам, а равно по мотивам вражды и розни в отношении какой-либо социальной группы, пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, пропаганду и публичное демонстрирование, изготовление и распространение нацистской символики или атрибутики;
воспрепятствование законной деятельности государственных органов, в том числе Центральной комиссии Республики Беларусь по выборам и проведению республиканских референдумов, избирательных комиссий, комиссий по референдуму или комиссий по проведению голосования об отзыве депутата, а также законной деятельности должностных лиц указанных органов или комиссий, совершенное с применением насилия, угрозы его применения, обмана, подкупа, а равно применение насилия либо угроза насилием в отношении близких указанных лиц в целях воспрепятствования законной деятельности этих должностных лиц или принуждения к изменению характера такой деятельности либо из мести за выполнение ими служебных обязанностей;
публичные призывы к указанной деятельности и действиям, их финансирование либо иное содействие в их осуществлении, в том числе путем предоставления недвижимого имущества, средств электросвязи, учебных, полиграфических, иных материально-технических средств или информационных услуг.
ст. 1 Закона Республики Беларусь от 4 января 2007 г. № 203-З “О противодействии экстремизму”
Заметим, что большинство из перечисленного в различные периоды делают сами правительства: изменяют Конституцию на свое усмотрение, меняют территорию страны путем присоединения или “дарения” соседним странам, удерживают власть путем фальсификаций выборов, разжигают социальную или национальную рознь, чтобы исключить нежелательные меньшинства, политические или этнические.
БОРЬБА С ЭКСТРЕМИЗМОМ — НОВАЯ ВОЙНА С ТЕРРОРОМ?
Знаменитая война с терроризмом, которую США начала после событий 11 сентября, уже в 2005 году превратилась в войну с экстремизмом. Немногим известны слова Буша из его речи 6 августа 2004 года, когда, отвечая на вопрос о целях военных в Ираке, он заявил “Мы на самом деле неправильно назвали происходящее войной с террором, на самом деле это называется борьба против идеологического экстремизма, который не верит в свободное общество, который использует террор как средство для встряски сознания свободного мира”. Вполне логично предположить, что для Буша свободный мир – это штаты.
Конечно, они промахнулись с названием, ведь уже через несколько месяцев после подписания Патриотического Акта многие активисты различных социальных движений Америки почувствовали на себе тиски государственного контроля. Ухудшающаяся репутация Буша в тот момент вполне четко давала понять, что грядут большие протесты, если правительство что-то не сделает. И они сделали: усилили контроль за социальными активистами в “свободном мире”. В Америке только спустя несколько лет социальные движения стали отходить от шока, который вызвала волна борьбы с Терроризмом/Экстремизмом.
В Англии недавно разразился скандал, связанный с публикацией Guardian информации о базе данных британских экстремистов, которую создавали свиньи на протяжении нескольких лет. В ней были обнаружены люди разных политических взглядов. Для того, чтобы попасть в базу данных, было достаточно просто придти на одну из легальных демонстраций.
К примеру легальная демонстрация против электростанции в Норс Хемпшире (которая является одним из самых больших производителей углекислого газа) была в официальных полицейских документах описана следующим образом: “впервые внутренний экстремизм выступил против инфраструктуры графства”. Стоит упомянуть, что демонстрация носила исключительно мирный характер. Туда пришли люди даже целыми семьями и царила позитивная атмосфера. Но у властей похоже по этому поводу свое мнение.
Официальные трепачи от СКОТланд Ярда заявляют, что не все люди в этом списке преступники или подозреваемые. По их словам “это разведывательная база, а не обвинительная.”
Под эгидой борьбы с экстремизмом изменилось и российское законодательство. Так, несколько лет назад был образован центр “Э”, который должен противодействовать экстремизму во всех его проявлениях. При этом, как и в большинстве случаев по всему миру, понятие экстремизма очень размазано (в Петербургском университете открылся даже Научно-исследовательский экспертный центр по изучению проблем, связанных с проявлениями экстремизма), что позволяет вешать данный ярлык чуть ли не на каждого. Сегодня в России экстремизмом считается: распространение листовок, критикующих общественный порядок и забрасывание лампочками с краской здания Правительства Карелии (непонятно только, как скоро уличные граффити начнут клеймить экстремизмом, но с подобными темпами до этого осталось не долго), экологический активизм , антифашизм и вообще, похоже, все, что хоть как-то противоречит главной линии партии.
Толстой, Кропоткин и Васнецов признаны экстремистами.
Кто следующий?
Даже жалкая КПРФ попала в немилость единоросам со своей кампанией против губернатора тверской области.
Если же взглянуть на самих борцов с экстремизмом, то любая террористическая группа покажется детским садом: пользуясь широкой инфраструктурой, которую силовики развили за годы своей истории борьбы с организованной преступностью, людей похищают , пытают и заставляют мычать по нотам.
Крайне важно понять, что за всем этим кроется ярко выраженный террор властей, которые вполне можно назвать старым термином “организованная преступная группировка”. Ведь именно с организованной преступностью раньше боролись мусора из центра “Э”. Но к власти пришли эти самые преступники и теперь борются не с ними, а с теми, кто хоть как-то пытается противостоять беспределу. Точно так же, как и в Америке, Великобритании, Франции, Германии и многих других странах, организованные преступные группировки, которые называют в народе милицией/полицией, создают огромные базы данных на людей, которым еще есть дело до происходящего в мире.
ВЕРЧУ КУДА ХОЧУ
Манипуляция понятием экстремизма позволяет расширить его до глобальных масштабов. Терроризм, часто использующийся государственной машиной в своих целях, уже не может быть использован на локальном уровне, сложнее его применить и к группе людей, просто проявляющих какую-либо социальную активность. Ведь если продолжать рассказывать о постоянном терроризме на улицах, то у народа рано или поздно появится вопрос: почему за столько лет борьбы с терроризмом его так и не победили? Поэтому применение определения терроризма в повседневности — очень рискованно и невыгодно государственной машине. Наоборот, она старается показывать, что все принимаемые меры и вложенные средства оправдывают себя, и что успешная борьба идет полным ходом. Однако отказываться от него конечно не собираются (зачем сдавать свои козыри), поэтому и используют его теперь только в более редких и серьезных случаях, а образ террориста в народе представляет собой либо бородатого мужика в камуфляже, либо женщину-шахидку.
Экстремизм же был выдуман именно как очередной инструмент, направленный на всех выступающих против существующего порядка или участников любого вида социального движения. Грубо говоря, произошла очередная подмена понятий, и задачи, возложенные когда-то на один терроризм, теперь разделены. Ведь под экстремизм можно подогнать уже не только дядю с автоматом, а и студента, и эколога, и просто активную молодежь. Причем делать это можно каждый день, переводя его в разряд повседневных инструментов. После каждой несанкционированной акции её участников можно запросто обвинить в экстремизме. “Неправильная” надпись на баннере, листовке — и ты уже серьезно обвиняемый. Также данное понятие может легко использоваться для запугивания активистов ещё до того, как их заловили за чем-нибудь “серьезным”.
Условия и возможности ментов во время борьбы с экстремизмом практически равнозначны борьбе с терроризмом: начиная от обысков, прослушек, пыток, избиений, и заканчивая фальсификацией доказательств и сфабрикованными делами.
Безусловно, расширенное понятие экстремизма не было просто выдумано из головы. На наш взгляд, его развитие является реакций и методом борьбы с растущим в период кризиса социальным движением. Страх перед ним заставляет Систему реагировать, защищая себя от растущей угрозы. Ведь если бы её не было — то и не нужно было бы и напрягаться, выдумывая что-либо. В народном недовольстве проводимой политикой, экономическими изменениями Системе видится враг, способный разрушить её. И именно против нас с вами, как против нового врага, Система направляет свои силы.
МЫ ЭКСТРЕМИСТЫ!
Но мы можем гордо заявить: “Да, мы экстремисты!”
Мы не видим ничего постыдного в слове экстремист. От рождения у нас есть языки, и мы будем говорить о том, о чем считаем нужным. Мы экстремисты, потому что не хотим молчать. И в своих словах мы будем разжигать ненависть рабов к эксплуататорам, потому что неравенство и насилие одних над другими уже давно существует. Мы лишь хотим повернуть это насилие вспять, чтобы придти к обществу, где все будут равны. Трудно добиться каких-либо целей, если в своих действиях не стремиться к экстремуму. Мы экстремисты, потому что одна из наших целей — уничтожить институт, порождающий социальную и экономическую рознь, институт, на составные части которого не распространяется действие его собственных законов, институт, воплощающий в себе главного экстремиста — государство.